Приветствую Вас Гость
Суббота
23.11.2024
13:18

Сонное Царство

[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Работы Елены Петровны
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:11 | Сообщение # 1
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Оккультизм или магия

Cpеди многочисленных наук, изучаемых хоpошо дисциплиниpованной аpмией pевностных исследователей нашего века, ни одна не удостаивалась меньшего почитания и больших насмешек, чем стаpейшая из них - наука наук, почтенная пpаpодительница всех наших совpеменных пигмеев. Озабоченные в мелком тщеславии покpыть пеленой забвения свое неоспоpимое пpоисхождение, самозванные ученые - позитивисты, всегда настоpоже, возводят могучие укpепления сеpьезных пpепятствий мужественному ученику, пытающемуся отклониться от пpотоpенного пути, пpедлагаемого его догматическими пpедшественниками.

Как пpавило, оккультизм пpедставляет собой опасное, обоюдоостpое оpужие для того, кто не готов посвятить ему всю свою жизнь. Теоpия оккультизма, не подкpепленная сеpьезной пpактикой, всегда останется в глазах людей, настpоенных пpотив столь непопуляpного занятия, пpаздным, безумным делом, годным лишь для одуpачивания невежественных стаpух. Если оглянуться и посмотpеть на отношение к совpеменному спиpитуализму в течение последних 30 лет, несмотpя на ежедневные, ежечасные доказательства, взывающие к нашим чувствам, доказательства, с котоpыми мы сталкиваемся с глазу на глаз и голоса котоpых pаздаются "из великой бездны", как же можно надеяться, что оккультизм, или магия, соотносимые со спиpитуализмом как бесконечное с конечным, как пpичина со следствием, как единство с множественностью, как можно надеяться, что они обpетут твеpдую почву там, где насмехаются над спиpитуализмом? Тот, кто отpицает a priori или сомневается в бессмеpтии человеческой души, никогда не повеpит в ее создателя; и, слепой к тому, что пpедставляется ему pазноpодным, будет еще более слеп к пpоисхождению этого pазноpодного из одноpодности. Что касается Каббалы, или сложного мистического pуководства к великим тайнам Пpиpоды, мы не знаем никого в совpеменном миpе, кто смог бы сочетать достаточно моpального мужества воспламеняющего сеpдце истинного адепта, со священным пламенем пpосветительства для того, чтобы pазpушить общественное мнение, показав тонкое знание этого глубочайшего тpуда. Насмешки - самое смеpтельное оpужие нашего века, и в то вpемя как в истоpических летописях можно пpочесть о тысячах мучеников, с pадостью и мужеством всходивших на костpы в защиту своих мистических доктpин, в настоящее вpемя вpяд ли найдется человек, достаточно смелый хотя бы для того, чтобы pазpушить насмешки сеpьезным подходом к доказательству великих истин, заключенных в тpадициях пpошого.

Как пpимеp вышесказанного, упомяну статью о Розенкpейцеpстве, подписанную псевдонимом "Hiraf". Несмотpя на некотоpые фундаментальные ошибки, котоpые в действительности могут быть замечены только теми, кто посвятил свою жизнь изучению оккультизма и pазличных напpавлений его пpактического учения, эта пpекpасно написанная статья с увеpенностью демонстpиpует читателю, что с точки зpения теоpетических знаний тpудно найти pавных автоpу. Нет нужды опасаться его скpомности, котоpую я, пpавда, не могу достаточно оценить в данном случае (хотя автоp и находится в относительной безопасности под маской обычного псевдонима). Мало кpитиков в этой стpане позитивизма с готовностью pискнули бы схватиться с таким сильным сопеpником на его теppитоpии. Оpужие, котоpое он деpжит в запасе в аpсенале своей замечательной памяти, его обpазованность и его готовность пpедставить пpи необходимости любую дополнительную инфоpмацию несомненно отпугнет любого теоpетика, за исключением людей, абсолютно увеpенных в себе, а такие люди встpечаются очень pедко. Но книжное знание - и здесь я имею в виду только пpедмет оккультизма - каким бы большим оно не было, всегда будет недостаточно даже для аналитического ума, наиболее пpивычного к извлечению квинтэссенции истины, pассеянной сpеди тысячи пpотивоpечивых утвеpждений, - за исключением случаев, подтвеpжденных собственным опытом или пpактикой. Поэтому "Hiraf" может ожидать столкновения лишь с тем, кто может изыскать возможность опpовеpгнуть его смелые утвеpждения именно на основе такого небольшого пpактического опыта. Все же, не следует считать, что в данной pаботе мы намеpены кpитиковать этого свеpхскpомного писателя. Такая самонадеянная мысль невежественна... Я пpосто хочу помочь ему в его научных, но, как я уже сказала выше, скоpее гипотетических исследованиях и для этого пишу о том малом из малого, что почеpпнула в pезультате длительных путешествий по всему Востоку, этой колыбели оккультизма, - пишу с надеждой попpавить некотоpые ошибочные понятия, затpудняющие нашего автоpа и pассчитанные именно на смущение непосвященных искpенних исследователей, котоpые могут пожелать напиться из своего собственного источника знаний.

Во-пеpвых, "Hiraf" сомневается в существовании в Англии или где-либо в дpугом месте пpофессиональных школ для неофитов Тайной Науки. Cкажу, исходя из собственного опыта, что такие школы существуют на Востоке - в Индии, Малой Азии и дpугих стpанах. Как в далекие дни Cокpата и дpугих мудpецов дpевности, так и сейчас, те, кто желает узнать Великую Истину, всегда найдут шанс, если они только "попытаются" найти пpоводника к двеpи того, "кто знает когда и как". Если "Hiraf" пpав относительно седьмого пpавила Бpатства Розового Кpеста, в котоpом говоpится , "что член Бpатства становится таковым, но не делается", он может ошибаться относительно исключений, всегда существовавших в дpугих бpатствах, посвятивших себя изучению тех же тайных знаний. Далее, когда автоp утвеpждает, что Розенкpейцеpство почти забыто, можем ответить, что не удивляемся этому, и добавить в скобках, что, стpого говоpя, Розенкpейцеpы тепеpь даже не существуют, ибо последний член этого Бpатства исчез вместе с личностью Калиостpо.

"Hiraf"у следовало бы добавить к названию "Розенкpейцеpы" слова "как особая секта", потому что это всетаки была секта, одна из многих ветвей единого дpева.

Забыв подpобно обозначить это особое опpеделение и включая в название "Розенкpейцеpы" всех, посвятивших свои жизни оккультизму и объединенных в pазличные бpатства, "Hiraf" допускает ошибку, невольным следствием котоpой может стать убеждение людей в том, что pаз Розенкpейцеpов больше нет, нет больше на земле и каббалистов, пpактикующих оккультизм. Автоpа также можно обвинить в анахpонизме, когда он пpиписывает Розенкpейцеpам постpоение пиpамид и дpугих величественных памятников, в аpхитектуpе котоpых четко видны символы великих pеликий пpошлого. Это невеpно. Если основной пpедмет pассматpиваемого вопpоса был и есть един во всей большой семье дpевних и совpеменных каббалистов, то догмы м фоpмулы отдельных сект сильно pазличаются. Пpоизpастая одна за дpугой от одного матеpинского восточного коpня, эти секты шиpоко pаспpостpанились по всему миpу, и, желая опеpедить дpугие в своем пpоникновении в глубь тайн, pевниво охpаняемых пpиpодой, некотоpые из них стали виновниками величайшей еpеси пpотив изначального учения Восточной Каббалы.

В то вpемя, как пеpвые последователи тайных наук, пеpеданных халдеям наpодами, чьи имена также шепотом не пpоизносились в истоpии, останавливались в своем учении, достигнув максимума, веpшины знания, дозволенного человеку, многие из последующих сект отделились от них и в неконтpолиpуемой жажде большого знания пpеступили гpаницы истины и впали в вымыслы. После Пифагоpа, котоpый, по Ямвлиху, чистой силой энеpгии и деpзновения пpоник в тайны Хpама Фив, получил там посвящение и после изучал священные науки в Египте в течение 22 лет, многие иностpанцы в последствие были допущены к получению знаний мудpецов Востока; таким обpазом и были pазглашены многие тайны последних. Поздние, из-за неумения сохpанять эти тайны в их пеpвозданной чистоте, настолько смешали их с вымыслом, с pассказами гpеческой мифологии, что истина была полностью искажена.

Как с течением вpемени пеpвоpодная хpистианская pелигия pазделилась на множество сект, так и наука оккультизма пpоизвела на свет pазличные доктpины и бpатства. Так, египетские Ophites стали хpистианскими гностиками, от котоpых во втоpом веке пpоизошли Basilicuans, а из пеpвоначальных Розенкpейцеpов обpазовались Паpацельситы, или Философы Огня, евpопейские алхимики и дpугие физические ответвления и секты. Безpазлично называть всех каббалистов Розенкpейцеpами - такая же ошибка, как называть всех хpистиан баптистами на основании того, что последние тоже называются хpистианами.

Бpатство Розового Кpеста было основано лишь в сеpедине 13-го века, и, несмотpя на утвеpждения ученого Мошейма, название его пpоисходит не от латинского слова Ros (pоза) и не от кpеста, символа Lux (света). Пpоисхождение бpатства может быть удостовеpено любым сеpьезным, истинным исследователем оккультизма, оказавшимся в Малой Азии, если он захочет связать свою жизнь с одним из бpатств и посвятить себя наитpуднейшей pаботе по pасшифpовке манускpипта Розенкpейцеpов, котоpый стpого хpанится в аpхивах самой Ложи, основанной пеpвым каббалистом, по чьему имени было названо Бpатство, носящее тепеpь дpугое название. Основатель Бpатства, немецкий pыцаpь по имени Розенкpанц пpиобpел на pодине очень сомнительную pепутацию, пpактикуя Чеpное Искусство (Чеpную магию). Он был обpащен чеpез видение. Оставив свою пpактику, он пpинес тоpжественную клятву и отпpавился пешком в Палестину, чтобы у Cвятого Гpоба пpинести amende honorable. Когда он пpибыл в Палестину, ему явился хpистианский Бог, кpоткий, но знающий назаpей, обученный в высшей школе Ессеев, пpаведных потомков халдеев - ботаников, астpологов и магов. Хpистианин сказал бы, что это явление пpоизошло в фоpме видения, я пpедлагаю дpугой ваpиант - в фоpме матеpиализовавшегося духа. Цель этого посещения и пpедмет их pазговоpа навсегда остались тайной для многих бpатьев; но сpазу же после этого pазговоpа бывший колдун и pыцаpь исчез, о нем больше не слышали до тех поp, пока к семье каббалистов не пpисоединилась таинственная секта Розенкpейцеpов. Cилы членов этой секты пpивлекли большое внимание даже сpеди наpодов Востока, беспечно и пpивычно живущих сpеди чудес. Розенкpейцеpы стpемились соединить самые pазличные напpавления оккультизмаи вскоpе стали известны пpедельной чистотой жизни и необычной силой, а также глубокими знаниями тайны тайн.

Как алхимики и заклинатели они вошли в легенды. Позднее (не буду указывать "Hiraf"у точно когда, так как мы питаемся от двух различных источников знания) от них произошли более современные теософы, во главе которых стоял Парацельс, и алхимики, одним из наиболее прославленных был Томас Воган (17-й век), написавший наиболее практические труды по оккультизму под именем Евгения Филалета. Я знаю и могу доказать, что Воган, самым определенным образом, был сделан, "прежде чем стал".

Каббала Розенкрейцеров представляет ничто иное, как конспект еврейской и восточной Каббалы, соединенных вместе. Последняя (восточная) Каббала была самой таинственной. Практическая, полная и единственная существующая копия истинной Каббалы бережно хранится в хранилищах Братства на Востоке и могу твердо поклясться, никогда не покинет его владений.

Само существование этой рукописи ставилось под сомнение многими европейскими Розенкрейцерами. Тот кто хочет "стать", должен выискивать знания по тысячам разрозненных томов и по кусочкам собирать факты. Если он не выберет кратчайший путь и не согласится "быть сделанным", он никогда не станет п6рактическим каббалистом и вместе со всеми своими знаниями останется на пороге "таинственных врат". Использовать Каббалу и раскрывать ее истины в наше время можно в гораздо меньшем масштабе, чем в древности, а таинственная Ложа, существование которой вызывает сомнение из-за окружающей ее секретности, все же существует и не утратила ни капли изначальных тайных сил древних халдеев.

Ложи, которых немного, делятся на секции. Они известны только адептам. Никому не удастся обнаружить их, если только сами мудрецы не сочтут неофита достойным посвящения. В отличии от европейских Розенкрейцеров, которые для того, чтобы "стать", а не быть "сделанными", всегда пpиводили слова св. Иоанна: "Небеса теpпят насилие, и очень неистовые беpут их силой", котоpый сам боpолся в одиночку, насильно отбиpая у Пpиpоды ее тайны, - восточные Розенкpейцеpы (именно так мы будем их называть, не имея пpава пpоизносить их истиное имя), в ясной красоте божественного знания, всегда готовы помочь серьезному исследователю, стремящемуся "стать", перактическим знаниием, рассеивающим подобно небесному легкому ветерку, самые черные тучи скептического сомнения.

"Hiraf" прав, когда говорит: "Зная, что, в случае разнглашения, их тайны в современном хаотическом состоянии общества приведут к путанице и смерти", - они не выпускают эти знания из своего круга.

Являясь наследниками изначальной небесной мудрости первых праотцев, они хранят ключи от самых оберегаемых секретов Природы и раскрывают эти тайны лишь постепенно и с большой осторожностью. Но все же иногда делают это.

Оказавшись в этом cirde vicieux, "Hiraf" также грешит в (определенном) сравнении, которое проводит между Христом, Буддой и Кун-фу-тсе, или Конфуцием. Невозможно сравнивать первых двух мудрецов и Просветленных духом, и китайского философа. Высочайшие стремления и намерения обоих Христов не имеют ничего общего общего с холодной практической философией последнего, несмотря на то, что он был ярким исключением среди обычно скучного и материалистичного народа, мирного, преданного земледелию с самой ранней эпохи своей истории. Конфуций никогда не сможет выдержать даже малейшего сравнения с двумя великими Реформаторами. В то время, как принципы и доктрины Христа и Будды были рассчитаны на все человечество, Конфуций посвятил все внимание лишь своей стране, пытаясь применить свою глубокую мудрость и философию к нуждам соотечественников и мало думая при этом об остальном человечестве. Его философские доктрины, до глубины души китайские по патриотизму и взглядам, также сильно лишены чисто поэтического элемента, столь характерного для учения Христа и Будды, двух божественных личностей, как религиозное настроение его народа лишено духовной экзальтации, которая присуща например, Индии. У Кун-фу-тсе нет даже той глубины чувства и легкого духовного устремления, как у его современника Лао-тсе. Ученый Эннемоузер говорит: "Духи Христа и Будды оставили неизгладимые, вечные следы по всему миру. О доктринах Конфуция можно говорить только как о наиболее блестящих достижениях холодного человеческого разума".

Харвей в своей книге "Всемирная история" прекрасно в нескольких словах охарактеризовал китайцев: "Их тяжелая, детская, холодная, чувствительная натура объясняет особенности их истории".

Поэтому любое сравнение между первыми двумя Реформаторами и Конфуцием в сочинении о Розенкрейцерстве, в котором "Hiraf" пишет о Науке Наук, и приглашает жаждущих знаний испить из ее неистощимого источника, представляется недопустимым. Далее, когда наш ученый автор столь догматически утверждает, что Розенкрайцер узнает, хотя никогда не применяет секрет бессмертия в земной жизни, он утверждает лишь то, что он сам, в своей практической неопытности, считает невозможным. Слова "никогда" и "невозможно" следовало бы исключить из словаря человечества, хотя бы до тех пор, пока Великая Каббала не будет полностью разгадана и либо принята, либо отвергнута. Граф Сен-Жермен до сих пор является живой загадкой, как и Розенкрейцер Томас Воган. Бессчетные свидетельства литературы и устной традиции (которая иногда более надежна) о том, что этого удивительного графа встречали и узнавали в разные века - не миф. Любой, кто признает одну из практических истин оккультных наук, изложенных в Каббале, молча признает и все остальные. Здесь действуют слова Гамлета: "Быть или не быть", - и если Каббала истинна, то и Сен-Жермен - не миф.

Но я удаляюсь от цели, а именно: в первую очередь, показать небольшую разницу между двумя Каббалами: Каббалой Розенкрейцеров и Восточной Каббалой; а, во-вторых, сказать, что надежда "Hiraf"а увидеть, что к данному предмету будут относиться с большим почтением в будущем, может со всей вероятностью стать не просто надеждой. Время покажет многое; но до этого момента сердечно поблагодарим "Hiraf"а за этот первый меткий удар в сторону упрямых ученых дезертиров, которые, стоит им лишь оказаться лицом к лицу с Истиной, избегают взглянуть ей прямо в глаза, боятся даже оглянуться, чтобы не увидеть чего-либо, способного пошатнуть их самодовольство (что сбило бы с них спесь). Как практический последователь Восточного спиритуализма, я могу уверенно ждать момента, когда со своевременной помощью тех, "кто знает", американский спиритуализм, оказавшийся даже в его теперешней форме язвы на теле материалистов, станет наукой (и предметом) математически доказанной, но не будет считаться сумасшедшей иллюзией эпилептических мономаньяков.

Первая Каббала, в которой смертный человек впервые дерзнул объяснить величайшие тайны вселенной и указать ключи к "тем скрытым дверям оплотов Природы, через которые не может пройти не один смертный, не разбудив жутких сторожей, невидимых с этой стороны стены", была составлена неким Симеоном Бен Йохай, жившим во времена раскола Второго Вселенского Собора. Только примерно через 30 лет после смерти этого известного каббалиста, его сын Равви Елизар и другие ученые мужи использовали его манускрипты и письменные разъяснения, оставшиеся до тех пор в его собственности, как самая ценная из тайн. Собрав все материалы воедино, они таким образом, составили известный труд - Зохар (Божественное Сияние). Эта книга стала неисчерпаемым источником для всех последующих каббалистов, источником информации и знаний; все более поздние версии Каббалы были более или менее скопированы с этой первой. До этого все тайные доктрины передавались по непрерывной цепи только устно, начало этой цепи можно проследить до самого появления человека на земле. Эти доктрины ревностно и скрупулезно охраняли мудрецы Халдеи, Индии, Персии и Египта. Передавались они от одного посвященного к другому в той же непорочности, чистоте формы, как и переданные ангелами (учениками великой Теософской Семинарии Бога) первому человеку. Впервые со времени сотворения мира тайные доктрины претерпели небольшое изменение, когда прошли через Моисея, получившего посвящение в Египте.

Из-за личного честолюбия этот великий пророк - медиум выдал близкий ему дух, гневного "Иегову", за дух самого Бога, и тем обрел незаслуженные венки и почести. По тем же причинам он изменил некоторые принципы великого устного учения Каббалы, чтобы сделать их более таинственными. Эти принципы он изложил в символах в первых четырех книгах пятикнижия.Моисей по-своему посвятил 70 старейшин, а они, в свою очередь, могли уже давать лишь то, что получили сами. Так была создана первая возможность возникновения ереси и ошибочной интерпретации символов. В то время как Восточная Каббала осталась в своем первозданном чистом виде, еврейская Каббала, или Каббала Моисея была полна недостатков, и ключи ко многим тайнам, запрещенным законом Моисея, были в ней специально ложно трактованы. Силы, которые она давала посвященным, все еще были огромны. Самыми могущественными из всех известных каббалистов были царь Соломон и его набожный отец Давид (несмотря на его псалмы покаяния). Но все еще доктрина оставалась тайной, передававлась изустно, до, как я уже сказала выше, дней разгрома Второго Вселенского Собора. С филологической точки зрения, само слово "Каббала" образовано из двух иудейских слов, означающих (древне-евр.) "получать" ибо в прошлом посвящаемый получал ее (знания Каббалы) в устной форме прямо от Мастера, и сама книга Зохара была написана на основе полученной информации, которая передавалась по неизменной стереотипной традиции на Востоке и была изменена евреями из-за честолюбивого Моисея.

"Spiritualist Scientist", 07.1875.


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:14 | Сообщение # 2
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Е. П. Блаватская

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ПЛАНЕТЫ

Никакая звезда среди бесчисленных мириад, мерцающих на ночном небосводе, не сияет столь изумительно, как планета Венера — и даже Сириус-Сотис, собака-звезда, любимая Изидой. Венера является королевой среди наших планет, драгоценной короной нашей солнечной системы. Ибо:

Не только светят звезды, но и учат, —

хотя их тайны до сих пор неизвестны и сокрыты от большинства людей, включая сюда и астрономов. Они поистине "прекрасны и таинственны". Но, по словам Байрона:

Где тайна есть, там, полагают,
И дьявол непременно обитает.

Таким образом, дьявол опознается предрасположенным ко злу людским воображением даже в этих ярко святящих глазах, которые прищурясь смотрят на наш греховный мир из-за покрывала эфира. Так появлялись оклеветанные звезды и планеты, так же как и опороченные мужчины и женщины. Слишком часто репутация и будущее одного человека или одной гуппировки приносится в жертву ради выгоды другого человека или группировки. Но как внизу, на земле, так и вверху, на небесах, и потому Венера, планета-сестра нашей Земли, была принесена в жертву амбициям нашего маленького земного шара, чтобы представить его "избранной" Господом планетой. Она стала козлом отпущения, Азазелем небесного мира, за грехи Земли, или, скорее, грехи определенного класса человеческой семьи — духовенства, которое оклеветало сверкающее небесное светило, чтобы доказать то, что их честолюбие внушило им как лучшее средство для достижения власти, и непрестанно распространяло эту клевету среди суеверных и невежественных масс.

Все это происходило в средние века. И поныне этот грех лежит черным пятном на христианах и их научных вдохновителях, хотя это заблуждение и было успешно возведено в ранг величественной религиозной догмы, как и многие другие выдумки и измышления.

Поистине, весь звездный мир, планеты и их регенты — древние боги языческой поэзии — солнце, луна, стихии и все огромное множество бесчисленных миров, — по крайней мере те из них, о которых было известно отцам церкви, — всех их постигла та же самая судьба. Все они были оклеветаны и извращены из-за одного и того же ненасытного желания доказать, что одна маленькая система теологии — построенная и сконструированная из старого языческого материала — является единственно верной и святой, а все остальные, которые предшествовали ей или возникли после нее, — совершенно ложными. Нас просят поверить в то, что солнце и звезды, да и сам воздух, стал чистым и "искупленным" от первоначального греха и сатанинского элемента язычества только после 1 года н. э. Схоластики и комментаторы, дух которых "отвергал с презрением тщательные исследования и неторопливые выводы", показали, для удовлетворения непогрешимой церкви, что весь Космос находился во власти Сатаны вплоть до Рождества — плохой комплимент Богу; и христиане должны были либо поверить в это, либо подвергнуться проклятию. Однако нигде их тонкая софистика и казуистика не обнаружили себя столь явственно в своем истинном свете, как в вопросах об экс-сатанизме и последующем спасении различных небесных тел. Бедная прекрасная Венера потерпела поражение в этой войне так называемых божественных доказательств в большей степени, чем какие-либо из ее небесных собратьев. В то время как история остальных шести планет и их постепенного преобразования из греко-арийских богов в семитических дьяволов, и наконец — в "божественные атрибуты семи глаз Господа", известна лишь образованным людям, история о Венере-Люцифере стала семейной сказкой даже в наиболее неграмотных римско-католических странах.

Эта история должна быть рассказана и сегодня для пользы тех, кто склонен не обращать внимания на свою звёздную мифологию.

Венера, охарактеризованная Пифагором как sol alter, второе Солнце, из-за своего величественного сияния — равного которому нет ни у кого из небесных тел — первой должна была привлечь внимание древних теогонистов. До того, как ее стали называть Венерой, она была известна в до-гесиодовой теогонии как Эосфор (или Фосфор) и Геспер, дитя рассвета и сумерек. Кроме того, у Гесиода эта планета разделяется на два божественных существа, два брата — Эосфор (Люцифер, на латыни), утреннюю, и Геспер, вечернюю звезду. Они были детьми Астрея и Эос, так же как и Кефала и Эос (Theog: 381, Hyg. Poet. Astron. 11, 42). Преллер, которого цитирует Декхарм, показывает, что Фаэтон идентичен с Фосфором, или Люцифером (Греческая мифология, I, 365). И, ссылаясь на авторитет Гесиода, он также рассматривает Фаэтона как сына двух последних божеств — Кефала и Эос.

Фаэтон, или Фосфор, "светящееся утреннее небесное тело", был унесен в ранней юности Афродитой (Венерой), которая сделала из него ночного стража своего святилища (Theog. 987-991). Он является "прекрасной утренней звездой" (см. Откровение Иоанна, XXII. 16), и его полюбила за лучезарное сияние богиня рассвета, Аврора, которая, постепенно затмевая свет своего возлюбленного, таким образом, выглядит похитительницей звезды, вновь выпускающей ее на вечерний небесный горизонт, где она служит смотрителем небесных врат. Ранним утром Фосфор "появляется из вод Океана, поднимает в небеса свою священную голову, чтобы возвестить о приближении божественного света" (Илиада, XXIII. 226; Одиссея, XIII. 93; Виргилий, Энеида, VIII. 589; Mythol. de la Grece Anticue: 247). Он держит в своих руках факел и летит через пространство, так как он предшествует колеснице Авроры. Вечером он становится Геспером, "самой великолепной из звезд, сверкающих на небесном своде" (Илиада, XXII. 317). Он отец гесперид, хранительниц золотых яблок вместе с драконом (Ладоном); прекрасный дух с золотыми вьющимися локонами, которого воспевали и прославляли во всех древних эпиталамах (свадебных песнях как у ранних христиан, так и у языческих греков); тот, кто на исходе ночи правит свадебным кортежем и доставляет невесту в объятия жениха. (Carmen Nuptiale. См. Декхарм, "Mythol. de la Grece Antique").

Кажется, что до сих пор здесь не было никакой возможности для rapprochement (сближения) или какой-либо аналогии между этими поэтическими персонификациями звезды, чисто астрономического мифа, и сатанизмом христианской теологии. На самом деле, тесная взаимосвязь между этой планетой как Геспером, вечерней звездой, и греческим Садом Эдемом с его драконом и золотыми яблоками, может при наличии некоторого полета фантазии навести на мысль о некоем мучительном сходстве с третьей главой Книги Бытия. Но этого недостаточно для того, чтобы оправдать воздвижение теологической стены для защиты от язычества, стены, сложенной из клеветы и ложных толкований.

Но из всех греческих эвгемеризаций, Люцифер-Эосфор является, однако, наиболее сложной и запутанной. Эта планета стала у римлян Венерой, или Афродитой-Анадиоменой, богиней, появившейся в море, "Божественной Матерью", одинаковой с финикийской Астартой, или еврейской Астарот. Все они назывались "Утренней Звездой", и Девами Моря, или Maр (отсюда — Мария), бездонной Синью, — имена, которые ныне дает Деве Марии римско-католическая церковь. Все они были связаны с луной и полумесяцем, с драконом и планетой Венерой, так же как и мать Христа была соотнесена со всеми этими атрибутами. Если финикийские мореплаватели путешествовали, укрепив на носу своих судов изображение богини Астарты (или Афродиты, Венеры Эруцины) и рассматривая вечернюю и утреннюю звезду как свою путеводную звезду, "глаз своей богини-матери", то же самое делают римско-католические моряки и по сей день. Они выставляют на носах своих кораблей Мадонну, и благословенная Дева Мария называется тогда "Морской Девой". Признанная покровительница христианских моряков, их звезда, "Stella Del Mar", и т. д., она устанавливается на лунном серпе. Подобно древним языческим богиням, она есть "Королева Небес" и "Утренняя Звезда", каковыми были и они.

Если из всего этого можно получить какие-либо объяснения, то предоставим это проницательности читателя. Между тем, Люцифер-Венера не имеет ничего общего с тьмой, и имеет много общего — со светом. Когда она называется Люцифером, это означает — "носитель света", первый сияющий луч, который разрушает мертвящую темноту ночи. Когда ее именуют Венерой, планета-звезда становится символом рассвета, целомудренной Авророй. Профессор Макс Мюллер сделал правильное предположение о том, что Афродита, рожденная в море, является персонификацией рассвета дня, и самым любимым из всех зрелищ в природе ("Наука о языке"), ибо до своей натурализации греками Афродита была олицетворением Природы, жизнью и светом языческого мира, как это показано в прекрасном обращении к Венере у Лукреция, которое цитирует Декхарм. Она есть божественная Природа во всей ее полноте, Адити-Пракрити до того, как она стала Лакшми. Она есть та Природа, перед величественным и прекрасным ликом которой "ветры удаляются прочь, спокойное небо изливает потоки света, и утихают морские волны" (Лукреций). Если рассматривать ее как сирийскую богиню Астарту, Астарот Гиеропольскую, где отождествлением сверкающей планеты была величественная женщина, держащая в одной вытянутой руке факел, а в другой — изогнутый жезл в форме креста. (См. "De Dea Syrie" Лукиана, и "De Nat. Deorum" Цицерона, 3, стр. 23). Наконец, астрономически эта планета представляется как шар, парящий над крестом — символ, с которым не захотел бы быть отождествленным никакой дьявол — в то время как Земля является шаром с крестом над собой.
crux ansata Венера Земля.

[Тут был рисунок, изображающий крест в виде буквы Т с кругом наверху, а также астрономические знаки Венеры и Земли)

Но в данном случае эти кресты означают не символ христианства, а египетский crux ansata, атрибут Изиды (которая есть Венера, а также Афродита и Природа); является фактом то, что Земля была перевернутым crux ansata, имеющим огромное оккультное значение, в которое нет необходимости вдаваться в данном случае.

Теперь о том, что говорит церковь и как она объясняет эту "ужасную связь"? Конечно, церковь верит в дьявола, и не могла бы позволить себе утратить его. "Дьявол является главной опорой церкви", — беззастенчиво уверяет один защитник1 Ecclesia Militans (воинствующей церкви). "Все александрийские гностики говорят нам о падении Эонов и их Плеромы, и все они приписывают это падение желанию знать", — пишет другой волонтер из той же самой армии, как обычно, возводя напраслину на гностиков и отождествляя желание знать, или оккультизм и магию — с сатанизмом.2 И далее он немедленно приводит цитату из "Философии истории" Шлегеля, чтобы показать, что семь ректоров (планет) Пимандера, "уполномоченные Богом содержать феноменальный мир внутри своих семи кругов, углубились в любовь к своей собственной красоте3 и стали восхищаться сами собой с такой силой, что из-за этого высокомерного эгоистичного низкопоклонства они в конце концов пали".

Таким образом, своенравие и порочность проложили свой путь среди ангелов, наиболее прекрасных созданий Бога, "обернувшихся против своего Творца". Таким созданием в теологическом воображении является Венера-Люцифер, или скорее наполняющий ее Дух, или Регент этой планеты. Это учение основывается на следующем соображении. Три главных героя великой небесной катастрофы, упоминаемой в Откровении, — это, согласно доказательствам отцов церкви, — "Verbum [Слово], Люцифер, его узурпатор, и великий Архангел, который побеждает его", и их "дворцами" (астрология называет их "домами") являются: Солнце, Венера-Люцифер и Меркурий. Это совершенно очевидно, поскольку позиция этих небесных тел в солнечной системе соответствует в их иерархическом порядке позиции "героев" XII-ой главы Откровения, и "их имена и судьбы (?) тесно связаны в теологической (экзотерической) системой с этими тремя великими метафизическими именами". ("Записки" де Мирвиля для Французской Академии о духах-похитителях и демонах).

Результатом всего этого было то, что теологическая легенда сделала Венеру-Люцифера сферой и владением падшего Архангела, или Сатаны, до его отступничества. Призванные согласовать это утверждение с тем фактом, что метафора "утренней звезды" относилась и к Иисусу, и к его Деве-матери, и что планета Венера-Люцифер кроме того была включена в число "звезд" семи планетарных духов, которым под новыми именами поклонялись римские католики,4 защитники католических догм и верований отвечали на это следующим образом:

Люцифер, ревнивый сосед Солнца (Христа), сказал ему, переполненный своей великой гордыней: "Я поднимусь столь же высоко, как и ты!" Его намерению помешал Меркурий, хотя яркость последнего (который был св. Михаилом) столь же терялась в обжигающем пламени солнечного светила, как и он сам, и хотя Меркурий, подобно Люциферу, был лишь советником и хранителем славы Солнца (там же).

Скорее уж хранители "бесчестия", если учения теологического христианства были правы. Но здесь появляется раздвоенное копыто иезуита. Ревностный защитник римско-католической демонолатрии и культа семи планетарных духов, в то же самое время притворно удивляется совпадениям между языческими и христанскими легендами, между басней о Меркурии и Венере и исторической правдой рассказа о св. Михаиле — "ангеле предстоящем" — земном двойнике, или придатке Христа. Он показывает их, говоря: "подобно Меркурию, архангел Михаил — это друг Солнца, вероятно, его Митра, ибо Михаил — это психопомпный гений, который ведет отделившиеся от тела души к предназначенным для них жилищам, и подобно Митре, он является общеизвестным врагом демонов". Это демонстрирует недавно открытая Хвольсоном книга "Набатеев", в которой зороастрийский Митра называется "великим врагом планеты Венера"5 (там же, стр. 160).

Есть что-то во всем этом. На этот раз — это искренняя уверенность в совершенной идентичности персонажей небесных и заимствованных из языческих источников. Это любопытно, если все же не чересчур беззастенчиво. Если в древних аллегориях маздеистов Митра побеждает планету Венеру, то в христианской традиции Михаил наносит поражение Люциферу, и оба они получают в качестве вознаграждения планету побежденного божества.

Митра, — говорит Доллингер, — владел в древности звездой Меркурием, находившейся между солнцем и луной, но ему была дана планета побежденного, и со времени этой победы его всегда отождествляют с Венерой ("Иудаизм и язычество", том 2, стр. 109 во французском переводе).

В христианской традиции, — добавляет ученый маркиз, — Святой Михаил наделяется на небесах троном и дворцом врага, которого он победил. Кроме того, подобно Меркурию, этому демону-богу, которому во времена расцвета язычества посвящались все мысы на земле, Архангел является покровителем мысов и в нашей религии.

Означает ли это, если вообще во всем этом есть какой-либо смысл, что сегодня, во всяком случае, Люцифер-Венера является священной планетой, а не синонимом сатаны, поскольку св. Михаил стал ее законным наследником? Вышеприведенные заметки заканчиваются таким невозмутимым размышлением:

Очевидно, что язычество заблаговременно использовало, и наиболее удивительным способом, отличительные свойства и особенности князя, предстоящего Господу (Михаила), отнеся их к своему Меркурию, к египетскому Гермесу Анубису, и Гермесу-Христосу у гностиков. Каждый из них представлялся первым из советников и богом, ближайшим к солнцу, quis ut Deus.

Это имя, со всеми своими атрибутами, стало именем Михаила. Добрые отцы, мастера-масоны Храма христианской церкви, поистине знали, как использовать языческий материал для своих новых догм.

На самом деле, достаточно проверить некоторые египетские картуши (орнаменты), обнаруженные Росселини ("Египет", том I, стр. 289), чтобы обнаружить Меркурия (двойника Сириуса в нашей солнечной системе) в качестве Сотиса, предваряемого словами "sole" и "solis custode, sostegnon dei dominanti, e forte grande dei vigilanti", "страж солнца, защитник владений, и сильнейший из всех хранителей". Все эти титулы и атрибуты ныне относятся к Архангелу Михаилу, унаследовавшему их от демонов язычества.

Кроме того, путешественники, прибывшие в Рим, могут удостовериться в удивительном присутствии в статуе Митры, в Ватикане, хорошо известных христианских символов. Мистики хвастаются этим. Они обнаружат "в его львиной голове и в его орлиных крыльях — голову и крылья отважного Серафима, хозяина пространства (Михаила); в его кадуцее (жезле, обвитом двумя змеями) — борьбу доброго и злого начал, и особенно в двух ключах, которыми, как утверждают, обладает Митра, подобно св. Петру, — ключами, которыми серафим-покровитель, отпирает и запирает Небесные Врата, astra cludit et recludit". (Mem. стр. 162).

Если суммировать все это, то вышесказанное доказывает, что теологическая небылица о Люцифере была построена на разнообразных мифах и аллегориях языческого мира, и это вовсе не догма откровения, а просто догма, выдуманная для того, чтобы защитить и поддержать суеверие. Меркурий был одним из Солнечных советников, или киноцефалов египтян, буквально, сторожевых собак Солнца, другой же был Эосфором, самой прекрасной из планет, "qui mane oriebaris", рано восходящей, или у греков — orfrinoz. Он был идентичен с Амон-Ра, светоносцем Египта, и назывался всеми народами "вторым порождением света" (первым был Меркурий), началом путей его (Солнца) мудрости, и Архангел Михаил также считался principium viarum Domini (началом Божественных путей).

Таким образом, чисто астрономическая персонификация, построенная на оккультном значении, которое по-видимому не удалось разгадать никому за пределами восточной мудрости, стала сегодня догмой и составной частью христианского откровения. Грубое перенесение характерных свойств не может привести к тому, что мыслящий человек допустит пребывание в одной и той же тринитарной группе с одной стороны — "Слова", или Иисуса, Бога и Михаила (изредка дополненных Девой Марией), а с другой стороны — Митру, Сатану и Аполлона-Абадона: и все это по прихоти и по желанию католических комментаторов. Если Меркурий и Венера (Люцифер) являются (астрономически, в своем обращении вокруг Солнца) символами Бога Отца, Сына, и их Наместника, Михаила, "Победителя дракона", согласно христианской легенде, почему же тогда, когда они называются Аполлоном-Абадоном, "Царем Хаоса", Люцифером, Сатаной или Венерой, они должны немедленно становиться дьяволами и демонами? Если нам говорят, что "победитель", или "Меркурий-Солнце", или, опять-таки, св. Михаил в Откровении, получил добычу побежденного ангела, а именно, его планету, то почему же этот позор должен и в дальнейшем иметь отношение к небесному телу, которое было таким образом очищено? Люцифер является ныне "предстоящим Лику Господа",6 потому что "этот лик отражается в нем". Но мы полагаем, что скорее потому, что солнечные лучи в семь раз больше отражаются от Меркурия, чем от Земли, и в два раза больше, чем от Люцифера-Венеры: христианский символ снова доказывает свое астрономическое происхождение. Но в астрономическом ли, мистическом, или же символогическом аспектах, Люцифер является столь же добрым, как и любая другая планета. Выдвигать в качестве доказательства демонического характера этой планеты и ее идентичности с Сатаной форму Венеры, придающую сходство серпу этой планеты с укороченными рогами — это явная чушь. Но связывать это с рогами "мистического дракона" в Откровении — "один из которых был сломан"7 — во что хотели бы заставить поверить своих читателей во второй половине нашего века поборники воинствующей церкви: маркиз де Мирвиль и шевалье де Муссо — это просто оскорбление публики.

Помимо всего прочего, у Дьявола не было рогов до четвертого века христианской эры. Это было чистым изобретением отцов церкви, возникшим из их желания связать бога Пана и языческих фавнов и сатиров со своей легендой о Сатане. Демоны язычества были столь же безрогими и бесхвостыми, как и сам Архангел Михаил в воображении своих поклонников. "Рога" в языческом символизме были эмблемой божественной силы и творения, а также изобилия в природе. Отсюда и бараньи рога Амона, Бахуса и Моисея на древних медалях, и коровьи рога Изиды и Дианы, и т. д., и т. д., — и у самого Господа Бога Пророков Израиля. Ибо Аввакум предоставляет нам доказательства того, что этот символизм был принят "избранным народом" в той же степени, как и гоями-язычниками. В Главе III этот пророк говорит о "Святом с горы Фаран", о Господе Боге, который "грядет от Фемана, и чей блеск как солнечный свет", и у кого есть "рога, выходящие из его руки".

Кроме того, если кто-нибудь прочитает еврейский текст книги пророка Исайи и обнаружит, что в Главе XIV, стих 12, не упоминается никакой Люцифер, а говорится просто о Хиллел, "яркой звезде", то он вряд ли сможет удержаться от удивления тем, что образованные люди в конце нашего столетия могут быть столь невежественными и связывать сияющую планету — или еще что-либо другое из этой области — с ДЬЯВОЛОМ!8

"Люцифер", сентябрь 1887 г.

Сноски

1. Это сказал де Муссо в "Moeurs et Pratiques des Demons", стр. X, — и его подтверждает в этом утверждении кардинал де Вентура. Дьявол, говорит он, — "это один из главных персонажей, чья жизнь тесно сопряжена с жизнью церкви; и без него... никогда не смогло бы произойти падение человека. Без него (Дьявола) Спаситель, Искупитель, Распятый был бы лишь наиболее смешным из статистов, а Крест — оскорблением здравого смысла". И ежели все это так, тогда мы должны бы быть благодарны бедному Дьяволу.

2. Де Мирвиль. "Нет Дьявола — нет Христа", — восклицает он.

3. Это является лишь другим вариантом Нарцисса, жертвы собственного самолюбования у греков.

4. Знаменитый храм, посвященный Семи Ангелам в Риме и построенный Микеланджело в 1561 году, все еще находится там и называется ныне "Церковью св. Марии Ангелов". В старом католическом требнике, напечатанном в 1563 году — один или два экземпляра которого все еще можно увидеть в палаццо Барберини — можно обнаружить религиозную службу (officio) семи ангелов, и их старые и оккультные имена. То, что эти "ангелы" являются языческими ректорами, под различными именами — еврейские имена замещались греческими и латинскими — семи планет, доказывается тем, что сказал папа Пий V в своей булле к испанскому духовенству, позволяющей и поддерживающей культ вышеупомянутых семи духов звезд. "Нельзя чрезмерно возвеличить эти семь ректоров мира, символами которых являются семь планет, так как это есть утешение для нашего века — стать, с благоволения Бога, свидетелем культа этих семи пылающих светил, и этих семи звезд, культа, который вновь достиг своего блеска в христианских странах". ("Les Sept Esprits et l'Histoire de leur Culte". Вторая записка де Мирвиля в академию. Том 2, стр. 358).

5. Геродот показал идентичность Митры и Венеры, поэтому данная фраза в "Набатейском земледелии", очевидно, понята неправильно.

6. "И в библейской, и в языческой теологиях", — говорит де Мирвиль, — "Солнце имеет своего бога, своего защитника и своего кощунственного узурпатора, другими словами, своего Ормузда, свою планету Меркурий (Митра) и своего Люцифера, Венеру (или Ахримана), который был отнят у своего старого хозяина и ныне отдан его победителю" (стр. 164). Таким образом, Люцифер-Венера является ныне совершенно святым.

7. В Откровении нет "сломленного рога", но в Главе XIII, 3, просто сказано, что Иоанн видел, что "одна из голов его как бы смертельно была ранена". Иоанн в свое время ничего не знал о "рогатом" дьяволе.

8. Буквально использованные в данном месте слова и их перевод таковы: "Ank Naphelta Mi-Shamayim Hillel Ben-Shachar Negdangta La-Aretz Cholesch El-Goum", или "Как ниспал ты с неба, Хиллел, Сын Утренней Зари, разбился о землю ты, мучитель народов". Здесь слово, переведенное как "Люцифер" — это Хиллел, и оно обозначает "светящий ярко или великолепно". Совершенно верно, что при помощи игры слов, которой столь подвержен еврейский язык, глаголу хиллел может быть придано значение "выть", отсюда, при помощи легкого преобразования, хиллел может быть переделан в "воющего", или дьявола, однако же, это такое создание, которое редко, если вообще когда-либо, можно услышать "воющим". Паркхарст в своем "Лексиконе" говорит: "В сирийском переводе хиллел переводится как "вой"; и даже Джером отмечает, что буквально это слово означает "выть". Михаэлис переводит его как "Вой, Сын Утренней Зари". Но в таком случае Хиллел, великий еврейский мудрец и реформатор, может быть также назван "воющим" и связан с дьяволом!


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:17 | Сообщение # 3
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Е.П. Блаватская
ДУХИ ПРИРОДЫ И ЭЛЕМЕНТАЛЫ (NATURE-SPIRITS AND ELEMENTALS)

Когда корреспондент "Light" обратился с просьбой к миссис Эмме Хардинг-Бриттен, знаменитому среди спиритуалистов оратору и автору, изложить свои представления относительно существования разрядов "духов", стоящих ниже человеческого уровня, наш выдающийся друг откровенно поведала о них в номере этого журнала от 3-го декабря [1882 г.]. Прежде чем привести ее слова, мы должны сообщить нашим читателям о том, что спиритуалисты всегда выступали против заявлений теософов о существовании таких видов существ, и мы должны были вытерпеть с их стороны немало поношений. Миссис Бриттен весьма опрометчиво, по нашему мнению, использует слово "элементарий" для обозначения духов природы, или природных сил. Необходимо провести четкую грань между этими духами природы и психическими оболочками некогда живых человеческих существ, известными в Индии под названием бхуты. Для того, чтобы установить это различие и, насколько возможно, избежать путаницы, мы относили в "Изиде" название "элементалы" к духам природы, а слово "элементарии" использовали для обозначения бхутов. Миссис Биттен говорит:

Заранее протестуя против любого втягивания в литературную полемику, бездуховный характер которой слишком часто вызывает отвращение и справедливое негодование у читателей нашего журнала, я лишь отвечаю на вопрос "изучающего", что я -- как человек, который не просто верит в существование духов-элементариев, но и утверждает, что видела их и общалась со многими другими, имевшими сходный опыт -- обычно классифицирую всех "субчеловеческих" духов как элементариев по своей организации, и я полагаю, что термин "духи природы" можно попросту применить к этим существам исходя из того положения, каковое они занимают в царстве природы.

Недавно я видела в одном спиритуалистическом журнале, хотя я и не могу сейчас точно припомнить в каком именно, совершенно аналогичное мнение, представляющее положение человека на шкале творения, стоящего где-то посредине на знаменитой лестнице, основание которой находится на земле, а вершина упирается в небеса. И если это положение представляет собой некую физическую истину, материальное существование которой засвидетельствовано визуально, не может ли быть также соответствующей духовной лестницы, в которой нисходящие ступени бытия столь же очевидны и философски обоснованы, как и ступени лестницы восхождения, с которой столь хорошо знакомы спиритуалисты? Если дарвинская схема материального прогресса совершенным и бесспорным образом объясняет столь многие моменты, что ее нерешенные проблемы можно временно оставить в стороне, ожидая доказательств, которые должны появиться в будущем, может ли спиритуалист удовлетвориться тем, чтобы дополнить дарвинские чисто материалистические признаки бытия путем проникновения в духовные царства за пределами материи, и все же полностью игнорировать существование духовных царств бытия, как предшественников материи?* Разве не существует эмбрионных состояний и для души, так же как и для тела; разве не существует царств, в которых созревают духовные формы так же, как и материальные?

. . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Я не буду больше отнимать у вас время и лишь повторю еще раз, что я видела духов-элементариев во многих формах и на многих ступенях лестницы бытия, и что свои убеждения я обсуждала и согласовывала с многими сотнями интеллигентных людей, которые вместе со мной полагают, что имеют бесспорные доказательства существования как субчеловеческих и суперчеловеческих духов, так и просто человеческих духов. Я признаю, что общения с этими сферами бытия происходят гораздо реже, чем с духами людей; и потому те, кто входил в эти царства, с такой же болью и страданием отступают перед грубым отрицанием и откровенным презрением тех, кто не имел подобного опыта, каковые испытывают и сами спиритуалисты, когда невежество и слепой фанатизм нападают на их веру. По той же самой причине сегодня очень мало говорится и пишется об этом предмете, и, хотя я и имею все основания верить в грандиозное раскрытие духовного мира и духовной жизни, на самом пороге которых мы сегодня стоим, -- нас ожидают еще более широкие, глубокие и удивительные открытия в духовной сфере человеческой природы, чем нам позволяет увидеть наша нынешняя, весьма ограниченная перспектива. Я полагаю, что несомненно послужит делу истины то, что мы с крайней осторожностью предлагаем; признавая лишь то, что мы можем доказать путем обычных опытов, и предоставляя экстраординарным и необычным явлениям самим раскрывать себя...
Искренне ваша, Эмма Хардинг-Бриттен
Лаймс, Хамфри-стрит, Читем Хилл, Манчестер

Из того же самого номера "Light" мы узнаем от корреспондента, назвавшегося "Ма", что

древнейшие боги Египта, потомки Матери Богов, были теми Восемью, кто правил в Ам-Смене до того, как был поднят небесный свод Ра;

и что

они известны всем египтологам как восемь элементариев.

Вот новое доказательство справедливости идеи о циклической неотвратимости: боги, которым поклонялись за девяносто веков до Р. Х., становятся кандидатами для такого же поклонения в девятнадцатом столетии н. э.!
"Теософист", февраль, 1882

* Мы не знаем, что в действительности понимает прославленный автор "Современного американского спиритуализма" под словами "за пределами" и "предшественники материи" в данном контексте. Конечно, она не может иметь ввиду, что существует какое-либо царство "бытия" за пределами материи или вне ее? Такое царство было бы царством чистого духа, т. е., царством абсолютной нематериальности, в котором -- едва ли это нуждается в напоминании -- не может существовать никакого бытия; ибо под "бытием" в любом его определении подразумевается нечто организованное, и это нечто никогда не может быть образовано из ничего.


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:19 | Сообщение # 4
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Гениальность
О, гениальность! ты богов подарок, ты свет небесный!
В каком жестоком мире твой рок - гореть!
Сколь часто дух твой истязает недуг телесный
И пламя жизни заставляет тлеть.
Твои измотанные нервы сколь часто не дают тебе
Победу одержать над болью в самоотверженной борьбе.
Увы! Нужда - печальный гость...

Д.Краббе

Среди многих не решенных до сих пор проблем тайны разума существует столь важная, как проблема гениальности. Откуда она, и что это такое, каковы ее raison d’etre и причины ее исключительной редкости? Действительно ли это "подарок богов"? И если это так, то почему такие подарки даются одному, тогда как тупость, или даже идиотство - удел другого? Рассматривать появление гениальных людей среди мужчин и женщин как чисто случайное, как результат слепого случая, или в зависимости только от физических причин, - на это способен только материалист. Как справедливо говорит один автор, в этом случае имеется лишь одна альтернатива: согласиться с верующим в личного бога и "связывать появление каждого индивидуума со специальным актом божественной воли и творческой энергии", или же "осознавать, во всей последовательности появления таких индивидуумов, один великий акт некоей воли, выраженной в вечном нерушимом законе".

Гениальность, по определению Колриджа, это - по крайней мере с внешней стороны - "способность роста"; но для внутренней интуиции человека существует вопрос, является ли гениальность сверхнормальной способностью ума, который развивается и крепнет, или же физического мозга, то есть его носителя, который, благодаря некоему таинственному процессу, становится все лучше приспособленным к восприятию и проявлению внутренней и божественной природы сверх-души человека. Может быть, в своей неизощренной мудрости древние философы были ближе к истине, чем наши современные самодовольные дураки, которые наделяют человека ангелом-хранителем, духом, которого они называют гением. Субстанция этой сущности, не говоря уж о ее сущности - заметь разницу, читатель, - и наличие их обеих, проявляется в соответствии с организмом личности, которую она одушевляет. Как говорит Шекспир о гениальности великого человека - то, что мы принимаем за ее суть, "совсем не то, что есть на самом деле", ибо:
То, что доступно взору лишь часть ее...
Когда бы целиком она явилась,
Была бы столь обширной, что
Под сводом этим бы не поместилась...

Именно этому учит эзотерическая философия. Пламя гениальности зажигается не антропоморфной рукой, но лишь исключительно собственным духа. Сама природа духовной сущности, или нашего эго, вплетает нити новой жизни в полотно перевоплощения на ткацком станке времени, от начала до конца великого Цикла Жизни1. Благодаря его личности, это проявляется лучше, чем у среднего человека; таким образом то, что мы называем "проявлениями гениальности" в каком-либо человеке, это лишь более или менее удачные попытки его Эго утвердить себя во внешнем плане его объективной формы - телесного человека - по существу, в повседневной жизни последнего. Эго Ньютона, Эсхила или Шекспира состоят из той же самой сущности и субстанции, как и эго деревенщины, невежды, дурака, и даже идиота; а отстаивание своих прав гениями, одушевляющими их, зависит от материальной структуры физического человека. Никакая личность не отличается от другой личности по своей первичной сущности и природе. То, что делает одного смертного великим человеком, а другого - вульгарной и глупой личностью, является, так сказать, качеством физической оболочки, и способностью или неспособностью мозга или тела передавать и выражать реального, внутреннего человека; и его пригодность или непригодность к этому, в свою очередь, является результатом кармы. Или, если использовать другую аналогию, физический человек представляет собой музыкальный инструмент, а эго - играющего на нем музыканта. Потенциальные возможности совершенной мелодии заключены в первом - инструменте - и никакое мастерство последнего не может извлечь гармонию из сломанного или плохо сделанного инструмента. Эта гармония зависит от надежности передачи словом или делом в объективный мир невысказанной божественной мысли, находящейся в самых глубинах субъективной, или внутренней природы человека. Если продолжить наше сравнение, то физический человек может быть бесценной скрипкой Страдивари или дешевым и разбитым инструментом, или же чем-то средним между ними, в руках Паганини, который вселяет в него душу.

Все древние народы знали это, но хотя все имели свои собственные мистерии и своих собственных жрецов, не все одинаково учили этой великой метафизической доктрине; и тогда как немногие избранные приобретали такие истины при своем посвящении, массам позволяли приближаться к ним лишь с огромными предосторожностями и только в весьма ограниченных пределах. "От ВСЕБОЖЕСТВЕННОГО произошел Амон, Божественная Мудрость.. не сообщай об этом недостойным", - говорит книга Гермеса. Павел, "мудрый мастер-строитель"2, (I Кор., III, 10) лишь повторяет Тота-Гермеса, говоря коринфянам:
"Мы говорим о Мудрости среди тех, кто совершенен (то есть посвященных).. о божественной Мудрости в ТАЙНЕ, даже о сокрытой Мудрости" (там же, II, 7).

Однако, до нашего времени древних обвиняют в богохульстве и фетишизме из-за их "культа героев". Но понимают ли современные историки истинную причину такого "культа"! Вряд ли. Иначе они были бы первыми, кто осознал бы, что то, чему "поклонялись", или скорее то, чему оказывали почести, - это был не телесный человек, не личность (герой или святой такой то), что все еще доминирует в католической церкви, которая канонизирует не столько душу, сколько тело, - но божественный, заключенный в тюрьму, дух, сосланный "бог", пребывающий внутри этой личности. Кто в этом невежественном мире осознает тот факт, что даже большинство властителей (архонты Афин, ошибочно переведенные в Библии как "князья"), чьей официальной обязанностью была подготовка города к таким процессиям, были несведущи относительно истинного значения общепринятого "культа"?

Поистине прав был Павел, заявляя, что "мы говорим о мудрости-не о мудрости этого мира - которую не знает ни один из архонтов этого (непосвященного) мира", но о скрытой мудрости МИСТЕРИЙ. Ибо, как это выражено в данном апостольском послании, язык посвященных и их тайны не знает никакой профан, и даже "архонт" или правитель, находящийся вне храма священных мистерий; никто "кроме духа человека (эго), который находится в нем" (там же, V, II).

Если бы главы II и III первого послания к Коринфянам были бы когда-либо переведены в том духе, в котором они были написаны (даже их буквальный смысл искажен сейчас), то мир мог бы получить странное откровение. Помимо прочего, он приобрел бы ключ ко многим до сих пор необъясненным ритуалам древнего язычества, одним из которых является мистерия того самого культа героев. И он узнал бы, что если улицы города, который чествовал такого человека, были усыпаны розами на пути героя дня, если каждого гражданина призывали преклониться перед тем, кого чествовали, если и священник и поэт соперничали друг с другом, пытаясь обессмертить имя героя после его смерти, - то оккультная философия объясняет нам причину, по которой это происходило.

"Зри", - говорит она, - "в каждом проявлении гениальности-которая сочетается с добродетелью - в воине или барде, великом художнике, артисте, государственном деятеле или человеке науки, который парит высоко над главою толпы, бесспорное присутствие небесного изгнанника, божественного эго, тюремщиком которого являешься ты сам, о человек материи!" Таким образом то, что мы называем обожествлением, относится к бессмертному богу внутри героя, а не к мертвым стенкам того человеческого сосуда, который его содержит. И это делалось с молчаливым признанием усилий, предпринятых божественным пленником, который в самых трудных условиях перевоплощения все же достиг успеха в проявлении себя.

Оккультизм не привносит ничего нового в утверждение вышеизложенной философской аксиомы. Разрастаясь до широкого метафизического трюизма, он лишь наносит последний штрих, объясняя некоторые детали. Например, он учит, что наличие в человеке различных творческих сил, в совокупности называемых гениальностью, обусловлено не слепым случаем и не внутренними особенностями, передающимися по наследству (хотя то, что известно как атавизм, может часто усиливать эти способности), но накоплением индивидуальных опытов личностью в ее предшествующей жизни, или жизнях. Ибо, хотя гений и всеведущ по своей сути и природе, он все-таки нуждается в знании земных вещей из-за своей исключительности, земных в объективном плане, чтобы приложить к ним это абстрактное всеведение. И, добавляет наша философия, культивирование определенных склонностей в течение длинной череды прошлых перерождений должно в конце концов завершиться в некоей жизни появлением гениальности в той или иной области.

Великий Гений, если он является истинным и прирожденным гением, а не просто результатом патологической экспансии нашего человеческого интеллекта, - никогда не копирует кого-то, никогда не опускается до имитации, - он всегда будет оригинальным, sui generis в своих творческих импульсах и их реализации. Подобно тем гигантским индийским лилиям, которые пускают ростки из щелей и трещин поднимающихся к небу голых камней на высочайшем плато Нилгири-Хиллс, истинный гений нуждается лишь в возможности появиться в этом мире и расцвести на виду у всех на самой сухой почве, ибо он действует всегда безошибочно. Используя популярное выражение, можно сказать, что врожденная гениальность, подобно убийству, рано или поздно раскрывается, и чем больше она будет подвергаться угнетению и противодействию, тем больше будет поток света, вызванный ее внезапным проявлением. С другой стороны, искусственная гениальность, которую часто путают с предыдущей, и которая, на самом деле, является всего лишь результатом длительного обучения, никогда не будет больше, чем, так сказать, огонек лампы горящей за воротами храма; она может посылать долгий луч света через дорогу, но внутренность здания при этом остается в темноте. И, поскольку каждое свойство в природе является двойственным - то есть, любое можно заставить служить как доброму, так и злому - то искусственная гениальность не оправдает надежд, возложенных на нее. Рожденная из хаоса земных ощущений, способностей к восприятию и воспоминанию, но с ограниченной памятью, она всегда остается рабом своего тела; но и это тело, вследствие своей ненадежности и естественной склонности материи к смешению, не сможет привести того же величайшего гения назад к его собственному исходному элементу, который, опять-таки, является хаосом, или злом, или прахом.

Таким образом, между истиной и искусственной гениальностью, - той, что рождена от света бессмертного эго, и другой, рожденной от мимолетного обманчивого огонька земного, или чисто человеческого интеллекта и плотской души, - имеется глубокая пропасть, которая может быть преодолена только тем, кто постоянно стремится вперед, кто, даже пребывая в самых глубинах материи, никогда не теряет из вида эту путеводную звезду - божественную душу и разум, - то, что мы называем буддхи-манас. Эта истинная гениальность не требует какого-нибудь выращивания, как искусственная. Слова поэта, который уверяет, что:
...гениальности свеча, -
Когда ее не защищают, фитиль сгоревший не срезают,
Она погибнет на ветру, иль зачадит и замигает, -

можно отнести лишь к искусственной гениальности, представляющей собой лишь итог культурного и чисто интеллектуального развития. Это не прямой свет манаса путра, "сынов мудрости", ибо истинная гениальность, зажженная в пламени нашей высшей природы, или Эго, не может умереть. Вот почему это столь редкое явление. Лафатер подсчитал, что "отношение количества гениев (в целом) к обычным людям примерно один к миллиону; но то же в отношении гения без тиранства, без претензий, который судит слабого беспристрастно, начальствующего - человечно, и обоих - по справедливости, - таких найдется один на десять миллионов". Это действительно интересно, хотя и не является комплиментом человеческой природе, если Лафатер имеет ввиду под "гениальностью" лишь высший сорт человеческого интеллекта, раскрытый благодаря культивированию, который "защищали, подрезали и питали", а не ту гениальность, о которой говорим мы. Кроме того, такая гениальность всегда склонна доводить до крайности того, через кого проявляется этот искусственный свет земного разума. Подобно добрым и злым гениям древних, с которыми человеческая гениальность делит свое название, она берет за руку своего беспомощного обладателя и ведет его сегодня - на вершину славы и торжества, а завтра - ввергает его в пропасть стыда, отчаяния, а часто - преступления.

Но, согласно этому крупному физиогномисту, так как в нашем мире имеется больше гениев первого вида, поскольку, как учит оккультизм, личность с ее острыми физическими чувствами и "татвами" более легко притягивается к низшей четверке, чем поднимается к своей триаде, - современная философия, хотя и является сведущей в отношении этого низшего статуса гениальности, ничего не знает о ее высшей духовной форме ("один на десять миллионов"). Таким образом, вполне естественно, что смешивая одно с другим, даже лучшие западные писатели не могут дать определения истинной гениальности. По этой причине мы постоянно выслушиваем и читаем много такого, что кажется абсолютно парадоксальным для оккультиста. "Гениальность требует культивации", - говорит один; "Гениальность пуста и самодовольна", - объявляет другой, тогда как третий доходит до определения божественного света, но укладывает его в прокрустово ложе своей собственной интеллектуальной ограниченности. Он говорит об огромной эксцентричности гения, связывая это с "легковозбудимой структурой", и даже считая его "подверженным любой страсти, но редко обладающим деликатностью вкуса" (лорд Кеймс). Бесполезно спорить с ними или говорить им, что оригинальная и великая гениальность затмевает самые яркие лучи человеческой интеллектуальности подобно тому, как солнце гасит свет костра в открытом поле; что она никогда не бывает эксцентричной, хотя всегда является самой собой; что никакой человек, наделенный истинной гениальностью, никогда не может дать ход своим физическим плотским страстям. С точки зрения скромного оккультиста, лишь такие в высшей степени альтруистические характеры, какими обладали Будда и Иисус, или очень немногие, подобные им, могут рассматриваться как полностью развитые Гении нашего исторического цикла.

Поэтому истинная гениальность имеет мало шансов на свое признание в нашем веке условностей, лицемерия и приспособленчества. Так же, как мир вырастает в цивилизацию, он увеличивает и свой неистовый эгоизм и побивает камнями своих истинных пророков и гениев ради благополучия своих обезьянничающих призраков. Одиноко человеческое сердце, способное интуитивно чувствовать истинную "великую душу", полную божественной любви к человечеству и богоподобного сочувствия к страдающим людям, среди огромных многомиллионных масс невежественных людей. Только народ может распознать гения, и без этого никакой человек не имеет права на это имя. Гениальность не может быть обнаружена внутри церкви или государства, и это доказывается их собственными признаниями. Так обстоит дело уже очень давно, с тех пор, как в XIII веке "Ангельский Доктор" осадил Папу Иннокентия IV, который, хвастаясь миллионами, полученными им от продажи отпущения грехов и индульгенций, заметил Аквинату, что "...прошло то время, когда церковь говорила:

"Нет у меня ни серебра, ни золота"! "Верно", - последовал немедленный ответ, - "но прошло также и то время, когда она могла сказать парализованному: "Встань и иди". И вот, начиная с того самого времени, и много-много ранее, и до наших дней никогда не прекращалось постоянное распятие своего идеального Учителя церковью и государством. Если каждое христианское государство нарушает заповеди, данные в Нагорной проповеди, своими законами и обычаями при любом способе правления, то христианская церковь оправдывает и одобряет это при помощи своих собственных епископов, которые с отчаянием заявляют:

"Христианское государство не может существовать на христианских принципах". Таким образом, в цивилизованных государствах невозможно жить в соответствии с заповедями Христа или Будды.

Оккультист, для которого "истинная гениальность является синонимом самосущего и бесконечного разума", отраженного более или менее верно человеком, не может найти в современных определениях этого понятия чего-либо, приближающегося к его точному значению. В свою очередь, эзотерическое истолкование теософии, конечно, воспринимается с насмешками. Сама идея о том, что каждый человек, имеющий "душу" внутри себя, является носителем гениальности, покажется в высшей степени абсурдной даже для верующих, а материалист вообще обругает ее как "грубое суеверие". Что касается мнения народа - единственного, которое можно рассматривать как более или менее корректное, поскольку оно является чисто интуитивным, - то оно вовсе не будет принято во внимание. Тот же самый эластичный и удобный эпитет "суеверие" будет еще раз использован для того, чтобы объяснить, почему до сих пор никогда не было признанного гения - того или иного рода - без определенного вмешательства судьбы, фантастического и часто сверхъестественного, без историй и легенд, связанных со столь уникальным характером, следующих за ним и переживающих его. И все же только безыскуственные и так называемые "необразованные" массы, именно потому, что у них отсутствует софистическое мышление, чувствуют, приходя в контакт с необычным характером, что в нем есть что-то большее, чем просто смертный человек, состоящий из плоти и интеллекта. И ощущая себя в присутствии того, что в большинстве случаев всегда скрыто, чего-то непостижимого для их здравого смысла, они испытывают то же самое благоговение, что и народные массы в древности, когда их фантазия, часто более безошибочная, чем цивилизованный разум, создавала богов из их героев и учила:
Слабого - подчиниться, гордого - преклониться
Пред силами незримыми и их превосходящими...
И это называется сейчас Суеверием...

Но что такое суеверие? Верно, что мы опасаемся того, что мы не можем ясно объяснить себе. Подобно детям в темноте, мы все - образованные так же, как и невежды - склонны населять эту темноту призраками нашего воображения; но эти "призраки" не являются для умного человека доказательством того, что эта "темнота" - другое название неразличимого и невидимого - не содержит на самом деле ничьего присутствия, кроме нас самих. Таким образом, если в своей крайней форме "суеверие" - это злой рок, вера в нечто, находящееся выше и вне наших физических чувств, однако это также скромное признание того, что во вселенной и кругом нас существуют вещи, о которых мы не знаем ничего. В этом смысле "суеверие" становится не неразумным ощущением, наполовину чудесного, наполовину страшного, смешанного с восхищением и уважением, или же с ужасом, в зависимости от требований нашей интуиции. И это куда более разумно, чем повторять вместе с чересчур учеными ослами, что нет ничего "в этой темноте", и что здесь не может находиться что-либо, поскольку они, эти "мудрецы", не смогли обнаружить его.

E pur se muove [И все-таки она вертится]! Там, где есть дым, должен быть и огонь. И там, где есть пароход, должна быть вода. Наше утверждение покоится лишь на одной вечной аксиоматической истине: nihil sine causa [нет ничего беспричинного]. Гений и незаслуженное страдание доказывают наличие бессмертного Эго и реинкарнации в нашем мире. Что касается всего остального, то есть поношений и насмешек, с которыми встречаются такие теософские доктрины, то Филдинг (также гений своего рода) уже ответил за нас больше века назад. Никогда не говорил он большей истины, чем в тот день, когда написал: "Если суеверие делает человека глупым, то скептицизм делает его безумным".

"Люцифер", ноябрь 1889 г.

l Период одной полной манвантары, состоящей из семи циклов.
возврат в текст

2 Абсолютно теургический, масонский и оккультный термин. Используя его, Павел обнаруживает себя как посвящённого, имеющего право посвящать других.
возврат в текст


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:19 | Сообщение # 5
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Духовный рост

Известные строки Кристины Розетти: Неужто каждый виток пути всегда тяжёл?
Да, весь путь до конца.
Продлится ль поход мой весь долгий день?
С утра до самой ночи, мой друг.
("В гору", строки 1-4)

- похожи на краткое изложение жизни тех, кто действительно вступил на путь, ведущий к высшему. Какие бы расхождения ни обнаруживались в различных изложениях эзотерического учения, поскольку в каждую эпоху оно приобретало новое одеяние, отличное от предыдущего и по цвету, и по фактуре, все же в каждом из них мы находим полнейшее согласие по одному вопросу - о дороге к духовному развитию. Единственное незыблемое правило было обязательно для неофита всегда, как и сейчас, - полное подчинение низшей природы высшей. От Вед и Упанишад до недавно опубликованного "Света на Пути", просмотрев священные книги всех рас и культов, мы находим лишь один-единственный путь - трудный, болезненный, мучительный, благодаря которому человек может обрести истинно духовное понимание. И как же может быть иначе, если все религии и все философии являются лишь вариантами первого учения Единой Мудрости, сообщенного людям Планетарным Духом в начале цикла?

Мы всегда говорили, что истинным Адептом, развитым человеком нужно стать - его нельзя сделать. Поэтому этот процесс связан с ростом через эволюцию, а это неизбежно включает определенные страдания.

Основная причина страданий состоит в нашем вечном поиске постоянного в непостоянном, и не только в поиске, но и в таком образе действий, как будто мы уже нашли неизменное в мире, единственным определенным качеством которого, каковое мы можем с уверенностью назвать, является постоянное изменение, и всегда, стоит только подумать, что мы крепко ухватились за нечто неизменное, оно тут же изменяется прямо у нас в руках, и это приводит к страданиям.

Далее, идея роста включает также идею распада, внутренний человек должен постоянно прорываться через заключающую его оболочку, или оправу, и это разрывание также неизбежно сопровождается страданием, не физическим, но умственным, интеллектуальным.

Вот так это происходит в течение нашей жизни; постигающее нас несчастье мы всегда считаем самым тяжким из тех, какие вообще могут случиться, - оно всегда таково, что мы чувствуем, что вряд ли выдержим его. Если же посмотреть на него с более отстраненной точки зрения, то мы увидим, что пытаемся прорваться через свою оболочку в самой уязвимой ее точке и что наше развитие, чтобы стать подлинным развитием, а не суммой ряда ненормально развивающихся частей, должно происходить целиком равномерно, подобно тому, как растет тело ребенка, - не сначала голова, затем руки, а потом, возможно, нос, а во всех направлениях одновременно, постоянно и неуловимо. Человеческая тенденция - развивать каждую часть отдельно, забывая в это время о других, и каждое сокрушающее страдание вызвано расширением какой-то пренебрегаемой части, а это расширение становится более трудным в результате взращивания чего-то другого.

Зло часто является результатом чрезмерного рвения, и люди всегда пытаются делать слишком много, им недостаточно просто жить, всегда делая только то, что требует ситуация и не более того, они всегда преувеличивают каждое действие и тем самым создают карму, которую нужно будет отрабатывать в будущем рождении.

Одной из самых утонченных форм этого порока является жажда и упование на вознаграждение. Многие из тех, кто зачастую и неосознанно, но все же подчеркивают свои усилия, лелея надежду на вознаграждение и позволяя ей стать активным фактором своей жизни, тем самым открывая дверь для тревоги, сомнения, страха, уныния, - неудачливы.

Целью искателя духовной мудрости является восхождение на более высокий план бытия; он должен стать новым человеком, во всех отношениях более совершенным, нежели в настоящий момент, и если ему это удастся, соответственно увеличится сила и диапазон его способностей и возможностей, точно так же, как в видимом мире мы находим, что каждая стадия на лестнице эволюции отмечена возрастанием способностей. Именно так Адепт наделяется чудесными способностями, которые столь часто описывались, однако необходимо помнить главное - то, что эти силы являются естественными спутниками существования на более высоких планах эволюции, точно так же, как обычные человеческие способности являются естественными спутниками существования на обычном человеческом плане.

Многие, кажется, думают, что адептство - результат не столько полного развития, сколько дополнительного строительства; похоже, они полагают, будто Адепт является человеком, который, пройдя определенный курс обучения, предусматривающий четкое соблюдение системы жестких правил, приобретает последовательно одну способность за другою; а когда он обретет определенное количество этих способностей, то немедленно получит звание Адепта. Действуя согласно этому ошибочному представлению, они полагают, что первое, что необходимо сделать для достижения адептства, - это приобретение "сил": большинство пленяют ясновидение и способность выйдя из физического тела путешествовать на расстоянии.

Тем, кто желает обрести такие способности для собственной выгоды, нам сказать нечего - их ждет приговор такой же, как и всех, кто действует ради чисто эгоистических целей. Но есть и такие, кто ошибочно принимает следствие за причину, искренне полагая, будто сверхнормальные способности являются единственным способом духовного продвижения. Такие смотрят на наше Общество всего лишь как на доступное средство, способное дать им возможность получить знания в этом направлении и рассматривая его как род оккультной академии, институт, образованный для обучения мечтающих стать чудотворцами. Несмотря на повторявшиеся протесты и предостережения, во многих умах это мнение, кажется, утвердилось неискоренимо, и они громко выражают свое разочарование, обнаружив, что то, о чем их заранее предупреждали, является истинной правдой и что Общество создано совсем не для того, чтобы проповедовать новые легкие пути овладения "силами", а его единственная миссия - вновь зажечь факел истины, столь надолго погасший для всех, кроме очень немногих, и сохранять сию истину живою посредством создания братского союза человечества - единственной почвы, на которой может вырасти доброе семя. Теософское Общество действительно стремится ускорить духовный рост каждого человека, находящегося под его влиянием, но методы его такие же, как и у древних Риши, а принципы те же, что и у древнейшего эзотеризма; это не раздаточное устройство патентованных средств, составленных из сильнодействующих лекарств, которые ни один честный целитель не решится использовать.

В этой связи мы хотели бы предостеречь всех наших членов и других искателей духовного знания: остерегайтесь людей, предлагающих научить легким методам получения психических даров; таковые дары (laukika) действительно сравнительно легко достигаются искусственными способами, но угасают, как только истощается их стимулятор. Истинная способность быть пророком и Адептом, сопровождающаяся подлинно психическим развитием (lokothra), будучи достигнутой однажды, не утрачивается никогда.

Похоже, что со времени основания Теософского Общества, пользуясь тем интересом, которое оно вызвало к вопросам психических исследований, возникло множество обществ, стремящихся привлечь в свои ряды через обещания легкого достижения психических сил. В Индии мы долго наблюдали за лжеаскетами разного толка и опасаемся, что в этом направлении содержится новая опасность как здесь, так и в Европе и Америке. Остается надеяться, что никто из наших членов не будет ослеплен блестящими обещаниями и не позволит заблуждающимся мечтателям, а может быть, и преднамеренным обманщикам обмануть себя.

Дабы продемонстрировать реальную необходимость наших протестов и предостережений, можем упомянуть виденные нами недавно копии объявления, данного так называемым "махатмой", вложенные в письмо из Бенареса. Он приглашает "восемь мужчин и женщин, знающих английский язык и какой-либо из индийских диалектов", а в заключение говорит, что "желающим узнать подробности занятий и сумму их оплаты" следует обратиться по его адресу, вложив в конверт почтовые марки!

Перед нами на столе лежит издание "Божественного Поймандра", вышедшее в свет в прошлом году в Англии и содержащее обращение к "теософам, которые, возможно, разочаровались в своих ожиданиях, что Высшая Мудрость свободно раздается индийскими Махатмами", с сердечным приглашением присылать свои имена издателю, который "после краткого испытания" будет рад видеть их принятыми в оккультное Братство, где "учат свободно и ничего не скрывая всему, что они сочтут достойным изучения". Достаточно странно, что в упомянутом томе мы находим слова Гермеса Трисмегиста:

§ 8. Ибо лишь это, о сын, является единственным путем к Истине, которым шли наши предшественники и на котором они в конце концов достигли блага. Это путь славный и прямой, но тяжелый и трудный для души, пребывающей в теле".

§ 88. Потому мы должны осторожно смотреть на людей, которые, пребывая в невежестве, могут быть менее дурны из страха перед тем, что сокрыто и тайно.

Совершенно верно, что некоторые теософы были весьма разочарованы (не по чьей-то вине, а по своей собственной), ибо мы не предложили им кратчайшего пути к йога-видье, а многие желают практической деятельности. И довольно знаменательно, что сделавшие для Общества меньше всех, громче всех указывают на его ошибки. Итак, почему же эти люди и все наши члены, способные к этому, не принимаются за серьезное изучение месмеризма? Месмеризм был назван ключом к оккультным наукам и обладает тем преимуществом, что предоставляет исключительные возможности, чтобы творить добро для человечества. Если бы мы были в состоянии организовать гомеопатическую аптеку с дополнением в виде месмерического лечения, как это уже было с огромным успехом сделано в Бомбее, мы могли бы внести вклад в становление медицинской науки в этой стране на более прочной основе и принесли бы неоценимую пользу широким слоям населения.

Помимо Бомбея есть и другие наши отделения, проделавшие большую работу в этом направлении, но предстоит неизмеримо больше, чем сделано. Это относится и к другим направлениям работы Общества. Было бы хорошо, если бы члены всех отделений смогли собраться и серьезно посоветоваться о том, какие реальные шаги можно сделать для осуществления целей, провозглашенных Обществом. Слишком часто члены Теософского Общества занимаются лишь поверхностным изучением книг, не делая никакого заметного вклада в его активную работу. Если Общество призвано стать силой, творящей добро и в этой, и в других странах, оно может достичь этого лишь активным сотрудничеством всех его членов, и мы убедительно призываем каждого тщательно продумать, какие направления работы им по силам, а затем серьезно приступить к ее исполнению. Правильная мысль - это хорошо, но одна мысль немногого стоит, если не превращается в действие. В Обществе нет ни одного члена, который не мог бы сделать хоть что-то для дела истины и всеобщего братства; и только от его воли зависит сделать это что-то свершившимся фактом.

Прежде всего мы хотим повторить, что Общество - не ясли для начинающих Адептов; Учителя не могут обходить и инструктировать разные отделения по разнообразным вопросам, возникающим в ходе исследовательской работы Общества; отделения должны учиться сами; нужно иметь книги, а знания, заложенные в них, должны применяться на практике - так разовьется уверенность и способность мыслить. Мы настоятельно советуем это, ибо до нас дошли просьбы о том, чтобы каждый лектор, присылающийся в отделения, был практически осведомлен в экспериментальной психологии и ясновидении (т.е. смотрении в магические зеркала и чтении будущего и т.д., и т.п.). Итак, мы считаем, что подобные эксперименты должны проводиться среди самих членов, чтобы представлять какую-то ценность для личного развития или способствовать успехам на их пути "в гору", и потому искренне советуем нашим членам пытаться самим.

"Теософист", 05.1885.


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:21 | Сообщение # 6
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
О спиритуализме.

[Редактору "The Daily Graphic"]

Поскольку д-р Бэрд (в величии своей учености) не соизволил ответить на вызов, посланный ему вашим покорным слугой в "The Daily Graphic" от 30-го октября и предпочел поучать общественность вообще, нежели "доверчивую дурочку" в частности - независимо от того, прибыла ли она из Черкесии или из Африки - я, пользуясь случаем, укажу на некоторые весьма пикантные подробности этого удивительно научного разоблачения; и пусть общественность рассудит сама, кому лучше подходит упомянутый выше элегантный эпитет.

Необычайное возбуждение, дрожь кощунственного страха - если позволительно так выразиться - с неделю сотрясали психологизированные тела нью-йоркских спиритуалистов. По городу ползали зловещие слухи, что Г.Бэрд, доктор медицинских наук, Tиндаль Америки, вот-вот выступит с разоблачением духов Эдди - и спиритуалисты трепетали за своих богов!

И вот настал тот страшный день. Перед нами номер "The Daily Graphic" от 9-го ноября. Прочитав его внимательно, с подобающим благоговением - ибо настоящая наука для нас (таких слабоумных дурачков) всегда была авторитетом - мы отнеслись к этому опасному разоблачению с тем же чувством, какое, должно быть, испытывает фанатик-христианин, открывая томик Бюхнера*. Проштудировав статью от корки до корки, внимательно изучив страницу за страницей, мы напрасно напрягали глаза и мозги, дабы найти хоть словечко научного доказательства, хоть единственный атом обезоруживающих свидетельств, которые вцепились бы в наши спиритуалистические сердца ядовитыми клыками сомнений. Увы, ни крупицы разумного объяснения или научного доказательства в пользу того, что всё, что мы видели, слышали и ощущали у братьев Эдди, было лишь иллюзией. По нашей женской скромности, всё еще надеясь найти убедительные доводы, мы не поверили собственным чувствам и потратили целый день на выискивание всевозможных критических высказываний судей, как мы думали, более сведущих, чем мы сами. В итоге мы коллективно пришли к следующим выводам:

"The Daily Graphic" проявила щедрость, предоставив д-ру Бэрду девять колонок на своих драгоценных страницах. И всё это для того, чтобы доказать... что? А вот что:

Первое. В соответствии с собственными скромными утверждениями д-ра Бэрда (смотри вторую и третью колонки), ему более подходит играть роль простачков (в "Тартюфе" Мольера он смотрелся бы вполне естественно), нежели выступать в роли профессора Фарадея vis-a-vis Д.Д.Хоума из Читтендена.

Во-вторых, хотя ученый доктор "cовсем погряз в работе" (кстати, миленькая, но дешевая реклама) и научных исследованиях, пустив их по новому руслу, он, тем не менее, отправился к братьям Эдди. Там он разыграл с Горацио Эдди - во славу науки и на благо людей - "несобранного простачка" и был вознагражден в своих научных изысканиях тем, что в этом подозрительном месте увидел профессора тумаков, "несчастного, безобидного дурачка". Даже прославленный Галилей, обнаружив, что Земля вращается вокруг Солнца, пришел, вероятно, в меньший восторг от своего открытия, чем д-р Бэрд - от "несчастного дурачка" №1. Здесь мы можем скромно заметить, что ученому доктору ради этого не стоило идти в Читтенден.

Далее, доктор, видимо, совсем позабыв мудрый девиз non bis in idem, на протяжении всей своей статьи утверждает, что все прошлые, настоящие и будущие поколения паломников к усадьбе братьев Эдди являются толпами глупцов и что каждый из этой многочисленной армии спиритуалистов-пилигримов - "слабоумный, доверчивый дурачок!" Вопрос: Ваши доказательства, д-р Бэрд? - Ответ: Так сказал д-р Бэрд. - И эхо вторит ему: Глупец!

Воистину, чудесны деяния твои, о Матерь-Природа! Ты окрасила корову в черный цвет, а молоко ее - белое. Но видите ли, дело в том, что эти дурно воспитанные, невежественные братья Эдди позволили своим доверчивым гостям проглотить всю "форель", пойманную д-ром Бэрдом и оплаченную им по 75 центов за фунт в качестве наказания; может быть, уже это сделало его немного - как бы это сказать? - мрачным, предубежденным?.. Нет, это ввело его в заблуждение - вот точное определение.

Ибо он заблуждается, если не сказать больше. Когда с ученым видом знатока он заявляет, будто комната спиритических сеансов столь темна, что в трех шагах не увидишь и собственную мать - он говорит неправду. Когда он далее утверждает, что видел сквозь дыру одной из шалей и через промежуток между ними все маневры уки Горацио, то он рискует быть изобличенным тысячами, которые - сколь бы ни были слабоумны - при всём том не слепы и не в сговоре с братьями Эдди*, и в силу своей простодушной честности заслуживают большего доверия, нежели д-р Бэрд, с его якобы научным и таким нечестным свидетельством. Д-р Бэрд так же неправ, заявляя, что никому не разрешается приближаться к духам ближе, чем на двенадцать футов, тем более, дотрагиваться до них, за исключением "двух туповатых, невежественных идиотов", cидящих по обе стороны платформы. Насколько мне известно, помимо этих двух, там сидели и многие другие.

Д-р Бэрд, как никто другой, должен был бы знать это, поскольку он сам сидел там. Этот грустный отчет обсуждается, между прочим, и у братьев Эдди. В этом отчете о спиритических сеансах в Читтендене целая страница посвящена описанию страшной опасности, чуть было не лишившей Америку одной из ярчайших звезд науки. Д-р Бэрд это подтверждает, но зато искажает всё остальное. Он признает, что его сильно ударили гитарой и, не в силах снести боль, он "вскочил" и разорвал круг. Здесь выясняется, что ученый джентльмен не позаботился пополнить замечательный запас своих знаний элементарными начатками "логики". Он хвастает, что сумел скрыть от Горацио и других действительную цель своего визита. За что же тогда Горацио дал ему тумака? Никогда еще духи не вели себя столь грубо. Но д-р Бэрд не верит в их существование - и с этим идет к Горацио. Он умалчивает о том, как на его голову посыпался целый град ударов и как - согласно отчету - "бледный как смерть", бедный ученый бросился бежать с такой прытью, что превзошел самого "быстроногого Ахиллеса". Не странно ли, что Горацио не заметил его и оставил стоять в двух футах от шали? Есть ли в этом логика?

Теперь становится очевидным, что сия невостребованная логика всё это время проводила в компании старой матушки Истины, у самого истока ее основания, но ни к одной из них д-р Бэрд не стремился. Я сама две недели сидела на верхней ступеньке платформы рядом с миссис Кливлeнд. Каждый раз, когда "Хонто" приближалась к моему лицу на расстояние дюйма, я вскакивала, дабы получше ее разглядеть. Я неоднократно дотрагивалась до ее рук (так же, как и другие спириты) и даже обнимала ее чуть ли не каждую ночь.

Поэтому, читая нелепое утверждение д-ра Бэрда, будто "для того, чтобы выучить несколько иностранных слов и лепетать их доверчивым спиритуалистам, особого ума не надо", я думаю, что с полным правом могу сказать: для такого научного разоблачения, с каким выступил д-р Бэрд, вообще не требуется никаких мозгов; per contra, единственное, что требуется - это нелепая вера автора в собственную непогрешимость и самонадеянная уверенность в том, что все его читатели - "слабоумные дурачки", как он их элегантно окрестил. Каждое слово в его утверждениях является если не явной ложью, то злостным и грязным измышлением, основанным на сомнительном свидетельстве одного очевидца в противовес показаниям тысяч других.

Д-р Бэрд утверждает: "Я доказал, что вся жизнь братьев Эдди - сплошной обман, и не стоит обсуждать детали". Автор этих строк, делая столь опрометчивое заявление, не учитывает, что некоторые могли бы подумать: "подобное притягивает подобное". Отправившись в Читтенден с ложью в сердце и на устах и судя о других по себе, он принимает каждого если не за глупца, то за мошенника. Делая такое безапелляционное заявление, доктор забывает одну маленькую деталь, а именно... что он вообще ничего не доказал.

Где его хваленые доказательства? Когда мы возражаем, что спиритический кабинет вовсе не настолько затемнен, как он утверждает, и что сами духи неоднократно просили голосом миссис Итон улучшить освещение, мы заявляем лишь то, что можем доказать любым присяжным. Когда д-р Бэрд говорит, что все духи материализует В.Эдди, то это представляет еще большую головоломку, нежели появление самих духов. Здесь он попадает прямо в сети Калиостро: ибо если д-р Бэрд видел всего лишь пять или шесть духов, то другие, и я в том числе, видели их более сотни за две недели, и почти все они были одеты по-разному. Кроме того, обвинение д-ра Бэрда наводит читателей на мысль, что художник "The Daily Graphic", нарисовавший так много этих привидений и сам не являющийся "доверчивым спиритуалистом", всё же мошенник, показавший всему миру то, чего не видел, тем самым способствуя распространению абсурдной и возмутительной лжи.

Когда ученый доктор объяснит нам, каким образом человек, одетый лишь в рубашку и узкие брюки (предварительно было установлено, что кабинет пуст), может скрывать на себе целый ворох одежды, включая женские халаты, чепчики, шляпки, вечерние костюмы, белоснежные корсажи и галстуки - тогда ему будут доверять больше, нежели теперь. И это действительно будет довод, ибо при всём уважении к ученому уму д-ра Бэрда, он не первый Эдип, желавший поймать Сфинкса за хвост и таким путем раскрыть тайну. Нам известны многие "слабоумные дурачки", включая и нас самих, которые не одну ночь провели в подобном заблуждении, но в конце концов были вынуждены повторить вслед за великим Галилеем: "Eppur si muove!" - и сдаться.

Но д-р Бэрд не сдается. Предпочитая презрительное молчание разумным доводам, он скрывает ключ от этой тайны в глубинах своего абсолютно ученого ума. Видите ли, "он всю свою жизнь посвятил научным исследованиям" и, как он сам выражается, "его знания по психологии и нейрофизиологии огромны"; трюки спиритуалистов не составляют для него тайны, ибо он опытен в изобличении обмана посредством еще большего обмана (смотри восьмую колонку). За какие-то пять минут этот ученый муж сделал для науки больше, нежели все ученые, вместе взятые, за годы напряженного труда, и "если бы он этого не сделал, то чувствовал бы себя пристыженным" (смотри ту же колонку). С подавляющей скромностью своей учености, он не ставит себе в заслугу то, что сделал, хотя и признает, что открыл потрясающее, необычное явление - "чувство цепенящего холода". Как Уоллес, Крукс и Варлей - антрополог, химик и физик - вспыхнут от зависти у себя на родине! Только Америка, на своей плодородной ниве, способна рождать такие смышленые, чудесные умы. Veni, vidi, vici! - было девизом великого завоевателя. Почему бы д-ру Бэрду не начертать те же слова на своем щите? К тому же, подобно Александрам и Цезарям древности, он (в простоте своих манер) с изящной легкостью оскорбляет людей, называя их "дураками", будучи не в состоянии привести ни одного веского доказательства.

Один мудрец, не чета д-ру Бэрду (будет ли он и это оспаривать?), сотни лет тому назад сказал, что древо нужно судить по плодам его. Спиритуализм, несмотря на отчаянные попытки более ученых мужей, нежели д-р Бэрд, не сдает своих позиций вот уже более четверти века. Где же плоды древа науки, что цветет на ниве ума д-ра Бэрда? Если судить о них по статье, тогда воистину его древо нуждается в большем уходе. Что же касается до самих плодов, то они, кажется, еще пребывают в царстве "сладкой, обманчивой надежды". Но, возможно, доктор боялся раздавить читателей под тяжестью своей учености (скромность и непритязательность во все времена почитались истинной добродетелью), и посему ученый доктор не предоставил нам ни одного научного доказательства якобы разоблаченного им обмана, кроме вышеупомянутого "чувства цепенящего холода". Но как удается Горацио сохранять свою руку под теплой шалью холодною, как лед, целых полчаса, даже летом, без того, чтобы не прятать этот лед где-то на себе, и как он ухитряется сделать так, чтобы лед не таял - это тайна, которую д-р Бэрд пока что отказывается раскрывать. Может быть, он поведует об этом в своей новой книге, упоминаемой в статье. Нам же остается только надеяться, что книга эта будет более удачной, нежели последняя.

Хочу добавить несколько слов, прежде чем положить конец дебатам с д-ром Бэрдом. Все, что он говорит о лампе, спрятанной в коробке для шляп, соучастниках и так далее - существует лишь в его воображении, и, похоже, лишь ради довода. В шестой колонке читаем: "если неправ в одном, то неправ во всем", - и это справедливый вердикт его собственной статье.

А сейчас я вкратце расскажу о том, что вынуждена была скрывать от д-ра Бэрда и ему подобных. Этот факт для меня слишком свят, чтобы позволить ему стать объектом газетных сплетен. Но теперь, дабы навсегда покончить с этим вопросом, я считаю долгом спиритуалиста представить его на суд общественности.

В последний вечер, проведенный у братьев Эдди, духи Джордж Дикс и Мэйфлауер подарили мне серебряную пряжку к орденской ленте, которая была мне слишком хорошо знакома. Цитирую напутствие духов дословно:

"Мы принесли тебе эту орденскую пряжку, ибо считаем, что ты будешь ценить её больше всего на свете. Ты должна узнать её - это пряжка от того самого ордена славы, которым правительство наградило твоего отца за Русско-Турецкую кампанию 1828 года. Мы получили её благодаря твоему дяде, представшему пред тобою сегодня вечером. Мы взяли её из могилы твоего отца в Ставрополе. Ты узнаешь её по известной тебе отметке".Эти слова прозвучали в присутствии сорока свидетелей. Полковник Олькотт собирается рассказать об этом факте и описать орден и пряжку*. Сейчас эта орденская пряжка хранится у меня, и я знаю, что она принадлежала моему отцу. Более того, я узнала её по отколотой части - это произошло по моей вине много лет тому назад; но чтобы окончательно развеять все сомнения, скажу, что у меня есть фотография отца (я никогда не брала ее с собой к братьям Эдди, и следовательно, никто из них не мог ее видеть), на которой четко виден этот орден.

Вопрос д-ру Бэрду: как могли братья Эдди знать о том, что мой отец похоронен в Ставрополе, что его наградили этим орденом и что он принимал участие в войне 1828 года?

Желая воздать каждому по заслугам, мы вынуждены, от имени д-ра Бэрда, заявить, что он не хвастал и не преувеличивал своих возможностей, советуя братьям Эдди взять у него несколько частных уроков по медиумическим трюкам. В этом ученый доктор мастак. Мы также готовы признать следующее: заявляя, что "его статья только еще больше укрепит спиритуалистов в их вере" (ему следовало бы также добавить - "и не убедит больше никого"), д-р Бэрд оказался большим "медиумом-пророком", нежели кто-либо другой из его соотечественников!

23, Irving Place.

“The Daily Grafic”, 11.187


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:22 | Сообщение # 7
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Пустые ли видения сны?

Сны - это лишь розыгрыши фантазии, говорит Драйден (может быть для того, чтобы показать, что даже поэт может иногда подчинить свою музу претендующему на научность предубеждению).
Примеры предвидений во сне, приведенные выше (в письме, адресованном Теософисту) это как раз те случаи, которые можно принять как исключения из мира сновидений; большинство же снов, конечно, лишь розыгрыши фантазии.

Материалистическая, сухая наука высокомерно игнорирует подобные исключения, ведь исключения подтверждают правило, и потому Её Величество Наука старательно избегает ставящей её в затруднительное положение задачи объяснения этих исключений. Действительно, если хотя бы один-единственный пример упорно избегает классификации как случайное совпадение (что так ужасно любят делать скептики), тогда пророческие, подтвержденные сны требовали бы полного пересмотрения физиологии; как и в отношении френологии, признание и принятие наукой пророческих снов (а значит и признания требований теософии и спиритуализма) определенно, повлекло бы за собой образование новых образовательной, социальной, политической и теологической наук. Отсюда резюме: Наука никогда не признает ни снов, ни спиритуализма, ни оккультизма.

Человеческая натура это бездна, которую физиология (и, конечно же, современная наука) понимает менее глубоко, чем иные, никогда не слышавшие этого слова физиология. Никогда еще высшие цензоры Королевского Общества не были так обескуражены, как теперь, оказавшись лицом к лицу с неразрешимой тайной внутренней природой человека. Ключ к ней - двойственность человека. Но они отказываются использовать этот ключ, полагая, что если однажды дверь в святых открылась легким рывком, то они вынудят раскрыться одну за другой и скрывающиеся за ней сокровенные теории. А ведь сколько раз уже было доказано, что такой подход не более, чем самоуверенность, отталкивающаяся от ложных предпосылок. Если мы должны оставаться удовлетворенными половиной объяснений физиологии, касающихся ничего не значащих снов, то как же быть со множеством подтверждающихся сновидений? Говорить, что человек двойственен, что у человека, говоря словами Павла, есть натуральное тело, и есть тело духовное и что, следовательно, он должен обладать двойным комплексом чувств по мнению ученых скептиков, значит впадать в непростительное и самое ненаучное заблуждение. И все же, несмотря ни на что, науке придется впасть .

Человек, несомненно, наделен двойным набором чувств; естественными, или физическими чувствами (они полностью теряются во время смерти) и субъестественными, или духовными чувствами (целиком относимыми к области психологии). Слово “суб” нужно понять правильно; здесь оно употреблено в смысле диаметрально противоположном обычному, как в химии например. [В химической терминологии на английском языке приставка “суб” означает недостаток в смеси какого-либо компонента. Прим. пер.] В нашем случае это приставка как в субтональный или суббас в музыке. Действительно, как и сложный звук природы изображен одним определенным тоном, ключевой нотой, звучащей в вечности; как сложный звук природы имеет неоспоримое существование сам по себе и даже обладает определенной высотой, уловимой лишь людьми с очень тонким слухом, [ Специалисты сходятся на том, что этот тон среднее F рояля ] точно также и определенная гармония или дисгармония внешней натуры человека видится наблюдателю целиком зависящей от ключевой ноты, посредством которой внутренний человек влияет на внешнего. Это и есть Эго или Я спиритуалистов, служащее фундаментальной основой, определяющее тон всей жизни человека этого наиболее капризного, неопределённейшего и разнообразнейшего из всех инструментов, который как ничто другое нуждается в постоянной настройке; это его единственный, неповторимый голос, который как суббас органа подчеркивает мелодию всей его жизни, будут ли её ноты чистыми или фальшивыми, гармоничными или же беспорядочными, legato или pizzicato.

В добавление к физическому, у человека есть также и духовный мозг. С одной стороны, первый из них полностью зависит от объёма, а значит и от своей физической структуры и развития; с другой он полностью подчинен последнему, так как лишь духовное Эго (вследствие большей близости к двум высшим основам <Шестой принцип, или духовная душа, и седьмой чисто духовный принцип, Дух или Парабрахман, эманация непознаваемого Абсолюта. (см. Fragments of Occult Truth, Theosophist, окт. 1881), чем к своей физической оболочке) может передать внешнему мозгу ощущения вещей чисто духовных или нематериальных. Следовательно, передача впечатлений полудуховного мозга, слышимых им слов, его чувств спящему физическому мозгу внешнего человека зависит от чувствительности в ментальной области его внутреннего Эго.

Чем более развиты духовные способности последнего, тем легче ему разбудить спящие полушария, тем проще вызвать к деятельности нервные узлы и мозговые клетки и передать физическому мозгу (всегда абсолютно бездеятельному во время глубокого сна) воспринимаемые им живые картины. У
чувственных, неодухотворенных людей, образ жизни, животные привычки и страсти которых совершенно разобщили их пятый принцип, или животное, астральное Эго с их высшей духовной душой, так же как и у тех, тяжелый физический труд которых настолько истощил их материальное тело, что они постепенно стали невосприимчивы к голосу своей астральной души в обоих случаях во время сна мозг остается в состоянии полной анемии или полной пассивности. Такие люди если и видят сны, то очень редко. Когда приближается время пробуждения и сон становится легче, первые, в результате психических изменений, могут видеть сны, в создании которых высший интеллект не принимает никакого участия; их полусонный мозг наполняется картинами, которые являются лишь туманными отображениями их привычек и поступков в жизни. У вторых же (если только они не захвачены какой-либо исключительной идеей) их неусыпный инстинкт деятельных привычек не дает им задержаться в этом состоянии полусна, в котором, как только сознание начинает возвращаться, появляются различные видения, но люди тут же просыпаются. С другой стороны, чем более духовен человек, чем живее его воображение, тем больше у него возможностей воспринять впечатления, передаваемые ему его всевидящим, недремлющим Эго. Его духовные чувства, не встречая препятствий от чувств физических, как это происходит на материальном плане, находятся в близком контакте с высшим духовным принципом. Этот принцип (хотя и является почти бессознательной частью совершенно бессознательного, ибо совершенно нематериального Абсолюта.

Мы, конечно же, не сможем в рамках короткой статьи полностью разъяснить эту глубоко абстрактную, эзотерическую доктрину. Говорить, что Абсолютное Сознание не осознает своего сознания (а значит, для ограниченного интеллекта человека должно быть Абсолютным Бессознанием) всё равно, что говорить о квадратном треугольнике. Мы надеемся раскрыть этот вопрос более полно в ближайшей статье из серии Fragments of Occult Truth мы дадим удовлетворяющие непредубежденных исследователей доказательства, что Абсолют, или Безусловный и Несвязанный это явная фантастическая абстракция и выдумка, если не принять в рассмотрение точку зрения и понятия более образованных пантеистов. Сделав же это, мы познаем Абсолют как совокупность всех интеллектов,
как объединение всех существований, который не может проявлять себя иначе, как воссоединением своих частей, так как абсолютно непознаваем и просто не существует вне своих проявлений и полностью зависит от своих вечно взаимосвязанных сил, полностью подчиняется в своем
существовании Единому Великому Закону, несущий в себе возможности всезнания, всемогущества и вездесущности, как только его чистая эманация приходит в соприкосновение с чистой , возвышенной и неощутимой (для нас) материей, передает присущие себе способности чистому астральному Эго.

Причем степень наделения Эго этими качествами зависит именно от его чистоты. Потому высоко духовные люди могут наблюдать видения и сны не только когда они спят, но и в часы бодрствования. Это очень чувствительные личности, прирожденные ясновидящие, довольно неточно называемые сейчасдуховными медиумами. Это название не делает никакого различия между субъективными провидцами и адептами теми, кто сделал себя независимым от своих физиологических особенностей, и кто полностью подчинил внешнего человека внутреннему. Те же, кто не обладает такими духовными возможностями, могут видеть такие сны довольно редко.

Точность их видений зависит от силы чувства провидца к предмету наблюдений. Наука бессильна перед фактом подтверждения некоторых снов, как и перед многими другими неразрешимыми для нее загадками, неразрешимость которых происходит от ее собственного упрямого материализма, от ее веками лелеянной рутины. То, что человек двойственен, что у него есть внутреннее Эго,
являющееся реальным человеком, отличным и независимым от человека внешнего пропорционально слабости материального тела, Эго, восприятие которого проникает далеко за границы, очерченные для физических чувств человека; Эго, которое, по крайней мере, хоть ненамного, но переживает кончину своей внешней оболочки, даже если вся жизнь была посвящена злу, вследствие чего оно не сможет достичь совершенного слияния со своим высшим духовным Я, т. е. соединения с ним своей индивидуальности (личность в таком случае постепенно растворяется) также как и свидетельства и доказательства миллионов людей, дошедшие к нам сквозь тысячелетия благодаря трудам сотен образованнейших людей, этих истинных светочей науки все эти доказательства объявляются чепухой. За исключением горсточки научных авторитетов, окруженных карканьем скептиков, ничего не видевших, но, тем не менее, присваивающих себе право все отрицать, весь остальной мир называется гигантским сумасшедшим домом! И в нем даже есть специальное отделение. Оно приготовлено для тех, кто доказал глубину своего рассудка и все же должен смириться со званием самозванца и лжеца.

Может материалистическая наука столь досконально изучила феномен снов, что в этом плане ей больше и нечего познавать, раз она говорит в таком авторитетном тоне? Ничуть. Конечно, проявление феномена чувства и воли, рассудка и инстинкта происходит с помощью нервных центров, главным из которых является мозг. Вещество, при посредстве которого происходит вся эта деятельность, имеет две структуры: пористую и волокнистую, из которых последняя служит лишь для передачи сигналов к пористому веществу или от него. И все же, даже когда эта физиологическая работа определена наукой и разделена на три функции: моторную, сенситивную и коннективную, загадочная деятельность интеллекта остается столь же таинственной, как и во времена Гиппократа.

Предположение науки, что может существовать четвертая функция, связанная с мышлением, нисколько не разрешает этой проблемы; наука бессильна пролить хоть малейший луч света на эту непостижимую тайну. И она не постигнет ее никогда, если ученые не примут доктрину Двойственности человека.


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:23 | Сообщение # 8
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Три желания

Извлечение из Света Пути. Правила эти начертаны для всех учеников: внимай им.

Прежде чем очи увидят, они должны быть недоступны слезам.

Прежде чем ухо услышит, оно должно утратить свою чувствительность. Прежде чем голос может заговорить в присутствии Учителей, он должен утратить наносить боль.

Прежде чем душа может предстать перед Учителем, стопы ее должны быть омыты кровью сердца.

1. Убей в себе честолюбие.
2. Убей желание жить.
3. Убей желание утех.
4. И трудись, как трудятся честолюбцы. Чти жизнь, как чтут и те, которые желают жить. Будь счастлив, как те, которые живут для счастья.

На первый взгляд три первые правила Света на Пути должны показаться несколько различного характера, что трудно уловить их связь. Связь между ними чисто духовная.

Честолюбие есть высшая ступень личной деятельности, достигаемой разумом, и в нем есть нечто благородное даже для оккультиста. Покорив в себе желание стать выше своих товарищей и разбирая свои личные желания, страстный искатель духовного пути находит прежде всего в себе жажду жизни. Ибо все то, что обыкновенно называется желанием, уже давно было покорено, пережито или забыто, прежде чем началась эта неустанная духовная брань. Желание жизни есть всецело духовное желание, а не ментальное; и встречаясь с ним, человек встречается со своей собственной душой. Немногие пытались посмотреть ему в лицо; еще меньше число тех, которые могут угадать его значение.

Такова связь между честолюбием и желанием жизни. Редко бывают честолюбивы те люди, в которых сильны животные страсти. То, что обыкновенно принимается за честолюбие в людях с сильным физическим организмом, есть чаще всего проявление большой энергии для того, чтобы добиться полного удовлетворения физических желаний. Чистое, простое честолюбие есть стремление мысли вверх, проявление врожденной интеллектуальной силы, которая возвышает человека над равными ему.

Подниматься, превосходить других в чем бы то ни было, в каком-нибудь отделе искусства, науки или мысли, есть самое сильное стремление тонко и высоко настроенных душ. Это нечто совсем иное, чем жажда познания, которая всегда делает человека учеником вечно учащимся, какого бы величия он ни достиг. Честолюбие возникает не из любви к чему-либо, но из чистого себялюбия. Я хочу знать, я хочу подняться, и моей собственной силой.

Кромвель, заклинаю тебя, беги честолюбия;
Через этот грех и ангелы падали.

Завоевание положения, в смысле которого слово честолюбие первоначально употреблялось, отличается по степени, а не по существу от того более отвлеченного значения, которое теперь обыкновенно приписывается ему. Поэта считают честолюбивым, когда он пишет для славы. Это правда; так оно и есть. Он быть может не ищет места при дворе, но он конечно добивается самого высокого положения, которое ему только известно. Мыслимо ли, чтобы какой-нибудь великий писатель был бы действительно анонимным и остался таковым? Человеческий разум возмущается теорией Бэконовского авторства Шекспировских произведений не только потому, что это делает из Бэкона чудовище, непохожее на другие человеческие существа. Для обыкновенного ума непостижимо, чтобы человек мог так бесцельно скрывать свой свет.

Но для оккультиста понятно, что великий поэт может быть вдохновляем другим еще более великим, чем он сам, стоящим вдали от мира и от всякого соприкосновения с ним. Такой вдохновитель должен был бы победить не только честолюбие, но и отвлеченное желание жизни, прежде чем он стал бы способным исполнить такую великую незримую работу. Потому что ему пришлось бы расстаться навеки со своим произведением, как только оно появилось бы в мире; оно никогда не принадлежало бы ему.

Человек, который может представить себе, что он перестал предъявлять какие бы то ни было требования миру и не желает ни брать от него, ни доставлять ему наслаждений, может иметь слабое представление о душевном состоянии, которого достиг оккультист, расставшись с желанием жизни. Не думайте, что это значит, чтобы он никогда не давал и не брал наслаждений; он делает то и другое, поскольку он живет. Великий человек, полный деятельности и мысли, ест с удовольствием свою пищу; он не вкушает ее мысленно и не думает о ней, вкусив ее, подобно жадному ребенку или просто обыкновенному гастроному. Это очень грубый пример, но иногда эти простые иллюстрации помогают уму лучше каких-либо других. По этой аналогии легко видеть, что опытный оккультист, который работает в мире может оставаться совершенно свободным от желаний, и тем не менее принимать и с интересом отдавать его успехи. Он достиг возможности давать более, чем принимать, потому что он не способен ни на страх, ни на разочарование. Он не боится ни смерти, ни того, что называют уничтожением. Он не может чувствовать разочарования, так как, хотя он и испытывает удовольствие необыкновенно сильно и остро, но для него безразлично, наслаждается ли он им сам или кто-либо другой. Это чистое простое наслаждение, не омраченное личным стремлением или желанием. То же самое относится и к тому, что оккультисты называют прогрессом т.е. восхождение со ступени на ступень познания. Во всякой школе внешнего мира соревнование есть главное поощрение к успеху. Оккультист, напротив, не способен сделать ни малейшего шага, пока не приобретет способность относиться к прогрессу, как к отвлеченному действию.

В каждую данную минуту кто-нибудь должен стать ближе к Божеству; прогресс должен быть непрерывен. Но ученик, который желает быть именно этим прогрессирующим впереди всех человеком, может отложить всякую надежду на прогресс. Никогда не должен он также предпочитать прогресс другого своему и оставить всякую мысль о какой-то заместительной жертве.

Такие мысли в некотором смысле бескорыстны, но они существенно характеризуют тот мир, в котором существует разделение, и где на форму смотрят как на нечто, имеющее свою собственную цену. Форму человека можно рассматривать так, как будто ни одна искра Божества не обретала в ней: ибо в любой момент искра эта может покинуть определенную форму и перед нами останется один вещественный признак того человека, которого мы знали.

Напрасно душа после первого шага в оккультизме цепляется за старые мысли и верования. Время и пространство не существуют, они существуют только в практической жизни для удобства. То же самое можно сказать и о дифференциации единого божественно-человеческого духа во множестве людей на земле. Розы имеют свой собственный цвет, а лилии - свой; никто не может объяснить, почему это так, когда то же солнце, тот же свет дает краску каждому. Природа неразделима. Она облачает землю, и когда это покрывало сдернуто, она выдерживает свое время и вновь одевает ее. Окружая землю, подобно атмосфере, она сохраняет ее вечно горячей и молодой, влажной и светлой. Подобно огненному духу, человеческий дух окружает землю, живет над Природой, поглощает ее, иногда бывает поглощен ею, но в общем всегда остается более эфирным и возвышенным, чем она. Как индивидуум, человек сознает огромное превосходство Природы; но когда он доходит до сознания, что он часть неразделимого и неразрушимого Целого, тогда он познает также и то, что это Целое стоит выше природы. Вид звездного неба повергает в ужас человека, достигшего ровно настолько сверхличности, чтобы сознавать свою собственную ничтожность, как индивидуума; оно почти то, что подавляет его. Но дайте ему испытать ту мощь, которая исходит от сознания себя частью богочеловеческого духа, и ничто не будет более способно подавлять его своим величием.

Если бы даже колеса неприятельской колесницы прошли по его телу, то он забыл бы, что это его тело,и вновь встал бы на борьбу вместе со своей собственной армией. Но этого состояния нельзя достигнуть, к нему нельзя даже приблизиться, пока последнее из трех желаний не покорено, также, как и первое. Все три должны быть вместе постигнуты и преодолены.

Удобство на языке оккультистов вполне понятное слово. Для неофита нет никакой надобности искать неудобств или отдаваться аскетизму, подобно религиозным фанатикам. Он может дойти до того, что будет отдавать предпочтение лишениям и тогда они сделаются его комфортом. есприютность есть то условие, которому посвящает себя религиозный брамин; и по внешней религии считается, что такой брамин исполняет свой обет, если он покидает жену и ребенка, и делается бесприютным нищим странником. Но все внешние формы религии те же формы комфорта, и люди, дающие обет воздержания, действуют в том же духе, в каком они вступают в какой-нибудь товарищеский союз. Разница между этими двумя сторонами жизни только внешняя. Та бесприютность, которая требуется от неофита, вещь гораздо более жизненная. От него требуется уступка его права выбора или желания. Обитая с женой и ребенком под семейною кровлею и исполняя обязанности гражданина, неофит, в эзотерическом смысле, может быть более бесприютным, чем будучи странником или изгнанником.

Первый урок практического оккультизма, который дается посвященному ученику, состоит в выполнении всех непосредственных ближайших обязанностей с той же утонченной смесью энтузиазма и бесстрастия, с какою ученик чувствовал бы, вообразив себя властелином миров и правителем судеб. Это правило встречается в Евангелии и в Бхагавад-Гите. Непосредственная работа, какова бы она ни была, содержит в себе отвлеченное требование долга и относительная важность или маловажность ее не имеют никакого значения. Но закона этого нельзя исполнить, пока не будет разрушено навеки всякое стремление к утехам жизни.

Беспрестанные самоутверждения личного я должны быть отброшены навеки. Они столько же обладают данными свойствами, как и желание иметь известный баланс в банке или удержать расположение любимого лица. Они одинаково подвержены земным изменениям; даже более того, потому что неофит, делаясь неофитом, просто входит в теплицу. Перемена, разочарование, отчаяние, безнадежность окружают его по первому зову, потому что он желает быстро выучить свои уроки. И по мере того, как он будет изгонять из себя все это зло, оно будет замещаться другим еще худшим: страстное стремление к обособленной жизни, к ощущениям, к сознанию своего собственного роста налетят на него и опрокинут ту слабую преграду, которую он воздвиг себе. И никакая преграда, будь то аскетизм или отречение, ничто отрицательное не устоит ни на одну минуту против этого могущественного наплыва чувств. Единственная преграда может быть построена из новых желаний. Напрасно стал бы думать неофит, что может уйти за пределы сферы желаний. Это невозможно, пока он еще человек. Природа должна приносить цветы, пока она Природа; человеческий дух сразу утратил бы свое равновесие в этой форме существования, если бы не продолжал желать.

Индивидуальный человек, как существенная часть этой жизни, не может мгновенно выбросить себя из нее. Он может только изменить в ней свое положение. Человек, в котором интеллектуальная жизнь преобладает над животной жизнью, поднялся над обыденностью, но он все же пока останется еще во власти желания. Если ученик рассчитывает одним только усилием сделаться безразличным, то результатом будет его падение в бездонную пропасть. Овладевайте новой цепью желаний, более чистых, широких, благородных, и тогда твердою стопою ступите на лестницу. Только на последней и высочайшей ступени лестницы, у самого входа в Божественную жизнь, возможно удержать то, что не имеет ни материи, ни существования.

Первая часть “Света на Пути” подобна музыкальной струне; ноты должны звучать все вместе, хотя каждая из них должна быть тронута отдельно. Изучайте и приобретайте новые желания, прежде чем выбросите старые, иначе вы погибнете в буре. Человек, пока он человек, имеет в себе материю и нуждается в опоре, в какой-нибудь мысли, которой он мог бы держаться. Но пусть это будет возможно меньшая опора. Учитесь, подобно акробату, медленно и осторожно, чтобы сделаться более независимым. Прежде чем расстаться с демоном честолюбия, с желанием чего-нибудь, хотя и утонченного и возвышенного вне вашего я, овладейте желанием найти свет мира внутри себя самих. Прежде чем отбросить желание сознательной жизни, научитесь желать недостижимого или, говоря иначе, того, что можете достигнуть лишь теряя личное сознание. Зная, что цель ваша такого высокого характера, что она не даст вам ни сознательного успеха, ни утех, что никогда не достигнете вы через нее в вашем временном личном Я какого-либо места отдохновения или приятной деятельности, вы урезаете всю силу и могущество желаний низшей астральной природы. Ибо, поняв эти факты, какое может быть еще желание обособленных ощущений или роста?

Оружие воина, который встает сражаться за вас в битве, описанное во второй части “Света на Пути”, подобно рубашке счастливого человека в старинном рассказе. Король мог быть вылечен от всех своих недугов, проспав в такой рубашке; но, когда нашли счастливого человека в его королевстве, то он оказался нищим, беззаботным, бесстрашным и без рубашки. Таков и божественный воин. Никто не может пользоваться его оружием, потому что его у него нет. Король не мог найти счастья, подобного счастью безработного нищего. Мирянин, как бы утонченно ни было его воспитание, скован тысячей мыслей и чувств, которые должны быть отброшены прежде, чем он может стать на пороге оккультизма. И заметьте это, он скован, главным образом, тем оружием, которое он носит и которое обособило его. Он обладает еще личной гордостью, самопочитанием. Все это должно умереть вместе со смертью личности. Процесс, описанный в первой части “Света на Пути”, состоит в сбрасывании навеки этой скорлупы или вооружения. Тогда восстает воин безоружный, беззащитный, безобидный, отождествляющий себя с обидчиками и обиженными, гневающимися и прогневляющими, сражающийся не за одну из враждующих сторон, но за Божественное, которое стоит выше всего.


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 19.05.2009, 01:25 | Сообщение # 9
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
ОТРЫВОК II
из Книги Золотых Правил
ДВА ПУТИ
А ныне, о Учитель Сострадания, указывай путь другим. Взирай на тех, которые стучатся и ожидают в темноте и не-ведении, дабы распахнулись перед ними двери, ведущие к Благому Закону!
Голос ищущих:
Не захочешь ли, Милостивец, открыть нам Учение Сердца?
Не отринешь ты просьбу слуг своих — ввести их на Путь Освобождения?
Отвечает Учитель:
Путей — два; Великих Совершенств — три; Добродетелей — шесть, тех, что преобразуют смертного в "Древо По-знания".
Кто приблизится к ним?
Кто первый удостоится вступить на них?
Кто первый услышит учение о двух Путях, сливающихся в единый Путь, разоблаченную истину о Сокровенном Сердце? Закон, помимо учения внушающий Мудрость, раскрывает повесть скорбной печали.
О, горе мне, знающему, что всем людям доступен источник Жизни, что все могут быть в единении с Великой Душой, и все же, обладая таким благом, они не пользуются им!
Взирай, подобно месяцу, сияющему в тихих водах, Мировая Душа (Alaya) отражается и в великом, и в малом, и в мельчайшем атоме, и все же не достигает до сердца всех. Ах, зачем так мало людей пользуются бесценным даром позна-вания истины, верного понимания существующего проникновения в Небытие!
Говорит ученик:
О, Учитель, что же делать мне, дабы постигнуть мудрости? О, Мудрый, что делать мне, чтобы приблизиться к совер-шенству?
Разыскивай Пути. Но будь чист сердцем, прежде чем тронешься в странствие. Ранее, чем сделаешь первый шаг, нау-чись отличать истинное от неистинного, преходящее от пребывающего. И стремись более всего отделять знание ума от душевной Мудрости. "Учение Ока" от "Учения Сердца".
Воистину, неведение подобно закрытому сосуду, лишенному воздуха, а душа подобна птице, заключенной в сосуд. Не щебечет и не шелохнется певунья, молчит в оцепенении, пока от истощения не испустит свой дух.
Но даже неведение лучше, чем головное познание без душевной Мудрости, которая одна может осветить и направить его.
Семена Мудрости не могут пустить ростков и развиваться в пространстве, лишенном воздуха. Дабы жить и пожинать опыт, душа нуждается в просторе и в глубине, и в указаниях, которые устремили бы ее вверх, к Алмазной Душе. Не ищи таких указаний в царстве Майи, но вознесись над иллюзиями, ищи Вечное и Неизменное, не доверяя прихотливым увлечениям ума своего.
Ибо ум подобен зеркалу: отражая, он покрывается пылью.
И лишь душевная Мудрость — нежными дуновениями своими — в (13) состоянии смести с него пыль наших иллю-зий. Стремись, о начинающий, сочетать свой ум и свою душу в одно.
Избегай неведения, но избегай одинаково и иллюзий. Отверни свой лик от обольщений мира сего; не доверяй своим чувствам, ибо они обманчивы. Но внутри себя — внутри ковчега своих ощущений — ищи в Безличном свое истинное Я и, найдя его, гляди в свою собственную глубину; и станешь ты "Просветленным".
Избегай похвал, о Благоговейный: похвалы ведут к самообольщению. Твое тело не есть ты сам, твое истинное я — бестелесно, и ни похвалы, ни осуждения не затронут его.
Самодовольство подобно высокой башне, на вершину которой взобрался надменный глупец. Там воссел он в горде-ливом одиночестве, никому невидимый, кроме одному себе.
Ложное учение отвергается Мудрым и рассеивается по ветру Благим Законом. Его колесо оборачивается одинаково и для смиренных, и для гордых. "Учение Ока" — для толпы; "Учение Сердца" — для избранных. Первые в гордости своей громко говорят: "смотрите, я знаю", последние, смиренно собиравшие житницу, исповедуют в тишине: "так сказано мне".
"Великий Просеиватель" — имя "Учения Сердца" Колесо Благого Закона в неустанном быстром вращении; Оно дро-бит днем и ночью. Неценные отбросы отделяет оно от золотого зерна, мякину — от чистой муки. Рука Кармы направляет колесо; его обороты отмечают биение его сердца.
Истинное знание — мука, ложное знание — мякина. Если хочешь ты питаться хлебом Мудрости, замеси его на чис-тых водах бессмертия (Amrita). Если же замесишь ты отбросы на росе иллюзии Maya, приготовлена будет тобой лишь пища для черных птиц смерти, для птиц рождения, разрушения и скорбей.
Если скажут тебе, что стать Архатом возможно лишь перестав любить все существующее, скажи им, что это — ложь.
Если скажут тебе, что достигнуть освобождения можно лишь возненавидев мать свою, пренебрегая сыном своим и отрекаясь от отца своего, отказываясь от сострадания к людям и зверям — скажи им, что лжив их язык.
Так учат неверующие.
Если будут учить тебя, что грех происходит от деятельности, а блаженство от бездействия, скажи им, что заблужда-ются они. Сознание мимолетности всякой человеческой деятельности, освобождение души из оков рабства путем пре-кращения грехов и ошибок — не для воплощающихся душ. Так говорит "Учение Сердца".
Dharma ока есть воплощение внешнего и преходящего.
Dharma Сердца есть воплощение божественной Мудрости, Постоянного и Пребывающего.
Лампада горит ярко, когда масло и светильник чисты. Чтобы сохранить их чистыми, необходимо очищение. Но пламя не чувствует его. "Ветки дерева колеблемы ветром, ствол же пребывает в неподвижности".
Оба начала — и деятельное, и бездеятельное — могут совмещаться в тебе: да будет тело твое в движении, ум твой в покое, а душа — прозрачна и светла, как горное озеро.
Захочешь ли стать Иогом в круговращении времен? Если захочешь:
Не верь, что пребывание в темных лесах в гордом уединении и вдали от людей; не верь, что питание листьями и ко-реньями (14) и утоление жажды снегами с горных вершин — не верь, о Благоговейный, что это приведет тебя к цели ко-нечного Освобождения.
Не думай, что сокрушая кости свои и терзая плоть свою, ты достигнешь слияния с твоим "Безмолвным Я". Не думай, о жертва своей собственной тени, что исполнен будет твой долг относительно природы и человека, если побеждены бу-дут грехи грубой оболочки твоей.
Благословенные не придавали цены такому достижению. Когда Владыка милосердия, Лев Закона, прозрел истинную причину человеческого страдания, не медля покинул он сладостный, но себялюбивый покой тихих пустынь и из отшельника превратился в Учителя человечества. Достигнув Нирваны Благословенный начал проповедовать в горах и в долинах и в городах держать речи, обращенные к людям и богам.
Сей добрые дела — и ты пожнешь их плоды. Бездействие в деле милосердия преобразуется в действие смертного греха.
Так говорит Мудрый.
Станешь ли ты воздерживаться от деятельности? Нет, не так достигнет душа твоя Освобождения. Дабы достигнуть Нирваны необходимо приобрести самопознание, которое есть чадо деятельной любви.
Уподобляйся терпеливому, не боящемуся неудач и не домогающемуся успеха. Устреми взор души своей на Звезду, из которой излучается твое духовное Я, на пламенеющую Звезду, сияющую в бессмертных глубинах Вечного Бытия, в бес-предельных полях Неведомого.
Облекись в постоянство подобно тому, кто терпит до конца. Твои тени живут и исчезают, "познающий в тебе" пребы-вает вовек: он тот, который был есть и будет, для которого час не пробьет никогда.
Если захочешь пожинать сладостный мир и покой, засевай поля будущей жизни достойными семенами. Приемли скорби рождения.
Отступи из солнечного света в тень, дабы дать место другим. Из слез, орошающих знойную почву скорбей и страда-ний, вырастают цветы и плоды: то справедливое воздаяние Кармы. Из раскаленного горна человеческой жизни, выбрасывающего черные облака дыма, поднимается крылатое пламя... Они возносятся вверх и, под взирающим оком Кармы, сплетаются в чудную ткань трех светлых Облачений верховного пути.
Именуются три облачения: Nirmanakaya, Sambhogakaya, Dharmakaya, Покровы Совершенства.
Ризы "Посвящения" дают человеку поистине вечный Свет. Он приносит ему Мудрость, уничтожающую жало лично-сти; они останавливают для него колесо рождений, но — ученик — они же и убивают сострадание. Ибо не могут более совершенные Будды, облекающиеся в славу Dharmakaya, содействовать спасению человека. Увы! Будут ли многие по-жертвованы ради единого, все человечество ради блага единого?
Ведай, о начинающий, то — ОТКРЫТЫЙ ПУТЬ, дорога к себялюбивому блаженству, от которого отвращаются Бод-хисаттвы "Тайного Сердца", Будды Сострадания.
Жить для блага человечества есть ПЕРВЫЙ шаг. Осуществлять шесть светлых добродетелей — ВТОРОЙ шаг.
Облекающийся в смиренные одежды Nirmanakaya отрекается от вечного блаженства для своего Я, дабы содейство-вать спасению человека. Достигнуть блаженства Нирваны чтобы отречься от него, это — КОНЕЧНЫЙ шаг, высочайший на Пути Отречения.
(15) Ведай, ученик, это и есть Сокровенная Стезя, избранная Буддами Совершенства, теми, что жертвуют собой из сострадания к более слабым душам.
Но, если крылья души твоей не могут вознести тебя на высоты "Учения Сердца", если сам ты нуждаешься в помощи и страшишься отдать себя за других, — да будет предопределено робкое сердце твое вовремя: довольствуйся внешним учением Закона. И все же надейся. Ибо если "Сокровенная стезя" недостижима для тебя сегодня, она может сделаться доступна завтра. Узнай, что ни единое усилие, даже самое ничтожное, направленное к добру или ко злу, не может исчез-нуть из мира причин. Даже дуновение проносящегося дыма не остается без следа. Жестокое слово, произнесенное в прежних жизнях, не уничтожается, а возвращается снова и снова. Не может перечное растение дать жизнь розе, и сереб-ристая звезда благоухающего жасмина не может превратиться в терние или волчец.
Ты можешь создавать "ныне" условия для твоего "грядущего дня". В "Великом Странствии" причины, посеваемые ежечасно, несут в себе каждая — жатву последствий, ибо неуклонная справедливость управляется миром. В могучем стремлении непогрешимой деятельности, она приносит смертному или счастье жизни, или горе жизни, неизбежную Кар-му всех его прежних мыслей и поступков.
Принимай же то, что заслуги твои собрали для тебя в вечную сокровищницу, о сердце, полное терпения. Не допускай уныния и будь доволен своей судьбой. Такова твоя Карма, Карма круговращения твоих воплощений и судьба тех, кото-рые в страдании и горе рожденные вместе с тобою, радуются и плачут из жизни в жизнь, связанные с твоими минувшими действиями.

* * *

Делай для них ныне, и они будут делать для тебя в грядущем.
Лишь из цветка Самоотречения вырастает сладостный плод конечного Освобождения.
К осуждению приговорен тот, кто из страха перед греховным соблазном (Mara) удерживается от помощи человеку, дабы действовать только ради себя одного. Странник, жаждущий освежить свои усталые члены в волнах потока, но ро-беющий перед стремниной и не дерзающий ринуться в воду, принужден изнемогать от зноя. Бездействие себялюбивого страха ради, способно принести лишь дурные плоды.
Себялюбивое благочестие — бесцельно. Человек, не исполнивший определенное для него дело жизни, жил вотще.
Следуй за колесом жизни; следуй за колесом долга относительно расы и родичей, друга и недруга, и замкни душу свою одинаково как для радости, так и для горя. Истощи закон возмездия Кармы) и приобрети душевные силы для буду-щего воплощения.
И если солнцем не можешь ты быть, будь смиренной планетой. Если не способен ты — подобно полуденному свети-лу — пламенеть на снеговых вершинах Предвечной Чистоты, избери, о начинающий, более смиренную долю.
Указывай "Путь" — хотя бы и слабым мерцанием, затерянный в звездном сонме — подобно вечерней звезде, которая освещает путь идущим во мраке.
(16)
Взирай на Марс, как сквозь алые покровы его "Око" ласкает заснувшую землю. Взирай на пламенное излучение "Десницы" Меркурия, с любовью простертой над головами своих аскетов. Ныне оба являются слугами Солнца, безмолв-ными стражами ночи, бодрствующими в его отсутствие. Но в минувших Периодах оба были блестящими солнцами, и солнцами могут они снова явиться в грядущем. Таковы в природе подъемы и падения Закона Кармы.
Уподобляйся им, давай свет и утешение трудящемуся путнику и разыскивай того, кто знает менее тебя; кто пребыва-ет в горе безысходном, без Учителя, без надежды и утешения, кто алчет хлеба Мудрости и хлеба, питающего тень, пове-дай ему о Благом Законе.
Поведай ему, о стремящийся, что тот, кто сумел поработить гордость и себялюбие свое благоговения ради, кто все еще любя жизнь, решил терпение свое и покорность закону сложить — как сладостный цветок — к ногам Будды, тот ста-новится уже в этой жизни "вступившим в поток", Srotapatti. Духовные силы совершенства могут мерцать для него все еще вдали, но первый шаг совершен, он вступил в поток, и очи его могут уподобиться зрению горного орла, а слух его чуткости пугливой лани.
Поведай ему, о ищущий, что истинное благочестие может вернуть ему знание, принадлежавшее ему в прежних суще-ствованиях. Зрение и слух Ангелов не приобретается в течение одной короткой жизни.
Достигай смирения, если желаешь приобрести мудрость.
Умножь смирение, если Мудрости ты уже достиг. Будь по
добен океану, принимающему в свои недра все ручьи и потоки. Могучий покой океана остается неизменным; он не чувствует их.
Укрощай в себе низшее Божественным, сдерживай Божественное Вечным.
Воистину вели тот, кто поборол желание; но еще выше тот, в ком Божественное Я искоренило даже самое познание желания.
Оберегай свое низшее, дабы не осквернило оно твое высшее.
Путь к конечному освобождению в твоем высшем Я. Путь
этот и начинается, и кончается вне твоего личного я.
Не вызывает похвал и не значителен в глазах гордецов источник всех рек; ничтожен в глазах безумцев облик челове-ка, хотя бы внутри его протекали потоки целебных вод бессмертия (Amrita). И все же священные реки рождаются в свя-щенной стране, и того, кто овладел Мудростью, почитают все люди разума.
Архаты и Мудрецы, одаренные безграничным Прозрением, так же редки, как цветок дерева Удамбара. Архаты рож-даются в полуночный час одновременно со священным растением о девяти и семи стеблях, с благословенным цветком, который расцветает во мраке, питаемый чистой росой на ледяном ложе увенчанных снегом вершин, не доступных стонам грешников.
Ни единый Архат не становится таковым в той же жизни, когда душа впервые изведала тоску по конечному освобож-дению. И все же ни один воин, добровольно стремящийся в жестокую битву между "живым" и "мертвым", ни один ново-бранец не может быть лишен права вступить на Путь, ведущий к полю Брани.
(17)
Ибо он должен либо победить, либо пасть. Если победит
воистину он достигнет Нирваны. Но ранее, чем сбросит он свою тень, бренную оболочку свою, чреватую страдания-ми и скорбью беспредельной, люди признают в нем великого и святого Будду.
Если же падет он в бою, и тогда он падет не бесплодно; враги, сокрушенные им в последней битве, уже не вернутся к жизни в последующем воплощении его.
Но если ты достигнешь Нирваны, или отвергнешь заслуженную награду, да не будут плоды деятельности или воз-держания от действия побуждением твоим, о сердце, исполненное отваги.
Ведай, что Боддхисаттва, жертвующий своим освобождением отречения ради,дабы облечься в страдания "Сокровенной Жизни", именуется "трижды Чтимым", о ты, избирающий удел скорбей на протяжении веков.
Вначале Путь един, но в конце он раздвояется. Поприща его отмечены четырьмя и семью Вратами. На конце одного пути — блаженство немедленное, на конце другого — блаженство отсроченное на долгие времена. Оба воздаяния за за-слугу: выбор твой.
Единый Путь распадается на два, на "Явную" и "Сокровенную" стезю. Первая ведет к цели, вторая — к самозакла-нию.
Когда ты ради Вечного жертвуешь преходящим, награда — твоя; капля возвращается у своему источнику. "Явная Стезя" ведет к Нирване, к Пресветлому состоянию Абсолютности, к Блаженству, превышающему понимание человече-ское.
Явная стезя приводит к ОСВОБОЖДЕНИЮ.
Сокровенная Стезя ведет к ОТРЕЧЕНИЮ, и потому именуется "Стезею Скорби".
Она приводит Архата к неизреченное душевной печали; печали за "живого мертвеца" и бессильной жалости к стра-дающему человечеству, подлежащему всем бедствиям Кармы; ибо Мудрые знают, что плоды Кармы не могут быть уст-ранимы.
В писании сказано: "Научай не создавать новых причин; но волне последствий, подобно великой волне прилива, ты не должен ставить преград, дабы завершился ее естественный бег".
"Явная Стезя", лишь только достигнутся ее цель, принудит тебя покинуть тело Боддхисаттвы и вступить в трижды блаженное состояние Dharmakaya, которое влечет за собой вечное забвение мира и людей.
И "Тайная Стезя" приводит к блаженству Паранирваны, но в конце неисчислимых веков, Нирваны заслуженной и ут-раченной из безграничной жалобы к миру заблуждающихся смертных.
Но в писании сказано: "Последний да будет величайшим". Учитель Совершенства отрекся от Себя ради спасения ми-ра, остановившись у порога Нирваны — состояния Непорочности.

* * *

Отныне ты обладаешь знанием и первого, и второго Пути. Час выбора пробьет и для твоей дерзающей души, когда пройдешь ты седьмые Врата и достигнешь цели. Ум твой чист. Он не смутит тебя обманчивыми мечтами, ибо ты все по-знал. Разоблаченная Истина стоит перед тобой и непреклонно взирая на тебя говорит:
"Сладостны плоды покоя и освобождения во имя СВОЕ, но (18) еще сладостнее плоды непрестанного и горького долга, плоды отречения во имя ДРУГИХ, во имя страдающих ближних".
Тот, кто становится Pratyeka-Buddha, преклоняется только перед своим Я. Боддисаттва, одержавший победу и овла-девший наградой, но изрекающий в божественном сострадании своем:
"Для блага других я отрекаюсь от великого воздаяния" — тот Боддисаттва совершает великое Отречение.
СПАСИТЕЛЕМ МИРА нарекается ОН.

* * *
Взирай! На самом конце Стези и достижение блаженства, и долгий путь скорбей. Ты можешь избрать любой из них, о жаждущий печали до конца"
O M I' A J R A P A N I H U M


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Суббота, 23.05.2009, 13:55 | Сообщение # 10
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Е. П. Блаватская

САМОПОЗНАНИЕ

Первое, что необходимо для познания себя — глубоко осознать своё невежество; всеми фибрами души почувствовать, что находишься в постоянном самообмане.

Второе требование — ещё более глубокая убеждённость в том, что такое знание — интуитивное и точное — может быть достигнуто усилиями.

Третье, и важнейшее — неукротимая решимость обрести это знание и встретить его в лицо.

Такое самопознание недостижимо при помощи того, что люди обычно называют «самоанализом». Оно не достигается рассуждениями или каким-то мозговым процессом, ибо это пробуждение (к сознанию) Божественной природы человека.

Это знание — гораздо большее достижение, чем умение повелевать элементами или знать будущее.

ВОЛЯ И ЖЕЛАНИЕ

На этом нашем плане сознания воля есть исключительное достояние человека. Она отличает его от животного, в котором активно лишь инстинктивное желание.

Желание, в его самом широком приложении, есть единая творческая сила во вселенной. В этом смысле оно неотличимо от воли, но мы, люди, никогда не узнаем желание в этой форме, пока остаёмся только лишь людьми. Потому воля и желание здесь рассматриваются в противопоставлении.

Так что воля — дитя Божественного, Бога в человеке; желание же есть побудительная сила животной жизни.

Большинство людей живут в желании и желанием, ошибочно принимая его за волю. Но тот, кто хочет достичь, должен отделить волю от желания и сделать своей правительницей волю; ибо желание неустойчиво и постоянно меняется, тогда как воля устойчива и постоянна.

И воля, и желание — абсолютные творцы, формирующие и самого человека, и его окружение. Но воля творит разумно, желание же — слепо и бессознательно. Потому человек создаёт себя по образу своих желаний, если не творит себя по подобию Божественного своей волей, которая есть дитя света.

Его задача двояка: пробудить волю, укрепить её применением и покорением, сделать её абсолютной правительницей в своём теле, и, параллельно с этим, очищать желание.

Инструменты же для достижения этого очищения — знание и воля.


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Суббота, 23.05.2009, 13:56 | Сообщение # 11
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Е. П. Блаватская

ДИАЛОГ О ТАЙНАХ ПОСМЕРТНОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ

О строении внутреннего человека и его делении

М. Конечно, это очень трудно, и, как вы говорите, "загадочно" правильно понимать и видеть различия между разными аспектами, которые мы называем "принципами" истинного Эго. Это тем более сложно, так как существует значительное отличие в определении числа этих принципов в разных Восточных школах, хотя в целом во всех них имеется одинаковый субстрат для обучения.

Х. Вы имеете ввиду ведантистов? Я полагаю, что вместо наших семи "принципов" они выделяют пять?

М. Да, это так; но хотя я бы не осмелилась дискутировать по этому поводу с учеными ведантистами, я могу все же сказать в качестве собственного мнения, что у них есть очевидная причина для этого. Для них только сложный духовный агрегат, состоящий из различных ментальных аспектов, называется Человеком в целом, в то время как физическое тело является чем-то презренным, и просто иллюзией. Веданта — это не единственная философия, которая придерживается такого мнения. Лао-цзы в "Дао дэ цзине" упоминает только пять принципов, потому что он, подобно ведантистам, избегает включать еще два принципа, а именно, дух (Атма) и физическое тело, последний из которых он кроме того называет "трупом". Далее, существует школа раджа-йоги Чараки. Это учение рассматривает только три принципа как действительно существующие; но тогда, в реальности, их Стхулопадхи, или физическое тело в своем джаграта, или состоянии пробужденного сознания, их Сукшмопадхи, то же тело в свапна, или сонном состоянии, и их Каранопадхи, или "каузальное тело", или то, что проходит через одно перерождение к другому, — все они являются дуальными в своих аспектах, и таким образом их становится шесть. Добавив к ним Атма, внеперсональный божественный принцип, или бессмертный элемент в Человеке, неотделимый от Вселенского Духа, вы получите те же самые семь, опять-таки, как в эзотерическом разделении.1

Х. Тогда это выглядит почти таким же, как деление у христианских мистиков: тело, душа и дух?

М. Именно таким же. Мы могли бы легче сделать тело носителем "витальной Пары"; последнюю — носителем Жизни, или Праны; Камарупу, или (животную) душу — носителем высшего и низшего разума, и получить таким образом шесть принципов, увенчивая их всех одним бессмертным духом. В оккультизме каждое квалифицированное изменение сознания предоставляет человеку новый аспект, и если он распространяется и становится частью живого и действующего Эго, ему может быть дано (и дается) специальное имя, отличающее человека, находящегося в этом особенном состоянии, от человека, который помещает себя в иное состояние.

Х. Это именно то, что очень трудно понять.

М. Напротив, это кажется мне очень легким с тех пор, как я поняла важную идею, то есть то, что человек действует на этом или ином плане сознания в точном соответствии со своим ментальным и духовным состоянием. Но таков материализм нашего века, что чем больше мы объясняем, тем меньше люди становятся способны понимать то, что мы говорим. Можете разделять телесное существо на три главных аспекта, если хотите; но хотя вы делаете из него чистое животное, вы не можете сделать его меньше. Возьмите свое объективное тело; чувственный принцип в нем — который только немого выше, чем инстинктивный элемент в животном — или витальную элементарную душу; и то, что помещает его столь неизмеримо дальше и выше животного — то есть, его сознающую душу, или "дух". И если мы возьмем эти три группы, или характерные сущности, и перераспределим их в соответствии с оккультным учением, то что же мы получим?

Прежде всего, Дух (в смысле Абсолюта, и таким образом неделимого ВСЕГО), или Атма. Так как его нельзя ни поместить где-либо, ни обусловить чем-то в рамках философии, потому что он является просто тем, что ЕСТЬ в Вечности, и так как ВСЕ не может отсутствовать даже в наимельчайшей геометрической или математической точке материальной вселенной или субстанции, его на самом деле не следует называть "человеческим" принципом в общем смысле. Лучше сказать, что это та точка в метафизическом Пространстве, которую человеческая Монада и ее носитель-человек занимает в течение каждой жизни. Эта точка столь же воображаема, как и сам человек, и на самом деле является иллюзией, или майей; но для самих себя и для других личных эго мы являемся реальностью в течение этого припадка иллюзорности, называемого жизнью, и мы должны принимать во внимание самих себя — по крайней мере в нашем собственном воображении, если даже другие не делают этого. Для того, чтобы сделать это более понятным для человеческого интеллекта и решения всех человеческих тайн, оккультизм называет его седьмым принципом, синтезом шести, и предлагает его в качестве носителя для Духовной Души, Буддхи. Последнее скрывает тайну, которая никогда не давалась каким-либо людям, за исключением связанных вечным обещанием чел, по крайней мере тем, кому можно безопасно доверять. Без сомнения, было бы меньше путаницы, если бы об этом только лишь говорили; но так как его непосредственно связывают с силой продвижения чьей-либо пары, сознательно и произвольно, и так как этот дар, подобно "кольцу Гигеи", может оказаться фатальным для людей в целом и для его обладателя в особенности, его тщательно оберегали. Только адепты, которые были испытаны и никогда не могли в чем-то нуждаться, обладали всеми ключами мистерий... Пусть мы избегнем разногласий и, таким образом, останемся верными "принципам". Божественная душа, или Буддхи, — это Носитель Духа. Вместе эти два являются одним, безличным и безатрибутным (конечно, на этом плане), и создают два духовных "принципа". Если мы перейдем к Человеческой Душе (манас людей), каждый согласится с тем, что интеллект человека, по крайней мере, дуален: например, высокоразумный человек вряд ли станет человеком со слабо развитым умом; высокоинтеллектуальный и духовный человек отделен целой пропастью от тупого, глупого и материального, если не сказать, мыслящего как животное, человека. Почему тогда такой человек не может характеризоваться двумя "принципами", или, скорее, двумя аспектами? Каждый человек содержит в себе эти два принципа, один из которых более активен, чем другой, и в очень редких случаях один из них полностью приостанавливает свое развитие; тогда он, так сказать, парализуется силой и преобладанием другого аспекта в течение жизни человека. Таким образом, существует то, что мы мы называем двумя принципами, или аспектами Манаса, высшим и низшим; первый, или мыслящее, сознающее Эго, испытывает притяжение в направлении Духовной Души (Буддхи); и последний, или инстинктивный принцип, стремится к Каме, вместилищу животных желаний и страстей в человеке. Таким образом, мы объяснили четыре "принципа"; три последние являются: (1) "Пара", которую мы согласились называть Протеевой, или Пластической Душой; носитель (2) жизненного принципа; и (3) физическое тело. Конечно, никакой физиолог или биолог не примет эти принципы и не сможет понять их. И, вероятно, поэтому никто из них до сих пор не понимает функций селезенки, физического носителя Протеевой Пары, или функций некоторого органа на правой стороне человека, вместилища вышеназванных желаний, или не знает кое-чего о шишковидных железах, которые мы описываем как мозолистые железы, содержащих мелкие песчинки, и которые являются ключом к высшему и божественному сознанию в человеке — его всевластному, духовному и всепроникающему разуму. Этот на первый взгляд бесполезный придаток представляет собой маятник, который, как только заводится часовой механизм внутреннего человека, переносит духовное видение эго на высшие планы восприятия, где горизонт, открывающийся перед ним, становится почти безграничным...

Х. Но научные материалисты утверждают, что после смерти человека ничего не остается; что человеческое тело просто разрушается на составляющие его элементы, и что то, что мы называем душой — это просто временное самосознание, создаваемое как совместный продукт органического поведения, который испарится как пар. Не является ли странным это утверждение?

М. Не совсем странным, как мне кажется. Если они говорят, что самосознание исчезает вместе с телом, в этом их случае они просто произносят неосознанное предсказание. Ибо если они твердо убеждены в том, что они заявляют, никакое сознание после жизни невозможно для них.

Х. Но если человеческое самосознание как правило переживает смерть, то почему могут быть исключения?

М. В фундаментальном законе духовного мира, который бессмертен, невозможны никакие исключения. Но существуют правила для тех, кто видит, и для тех, кто предпочитает оставаться слепым.

Х. Совершенно верно, я понимаю. Существует искажение зрения у слепого человека, который отрицает существование солнца потому, что не может видеть его. Но после смерти его духовные глаза заставят его видеть?

М. Они не заставят его, и он не будет ничего видеть. Предварительно отрицая посмертное существование в течение этой жизни, он не будет способен ощутить его. Его духовные чувства, развитие которых было заторможено, не смогут развиться после смерти, и он останется слепым. Когда вы утверждаете, что он должен видеть нечто, вы очевидно имеете ввиду одно, а я другое. Вы говорите о духе из Духа, об огне из Огня, — короче, об Атма, — и смешиваете ее с человеческой душой — Манасом... Вы не понимаете меня, и позвольте мне попробовать объяснить это. Суть вашего вопроса состоит в том, чтобы понять, каким образом возможно в случае отъявленного материалиста полное исчезновение самосознания и самовосприятия после смерти? Не так ли? Я говорю: Это возможно. Ибо, твердо веря в нашу Эзотерическую Доктрину, которая рассматривает Посмертный период времени, или интервал между двумя жизнями или рождениями, как просто промежуточное состояние, я говорю: — Длится ли этот интервал между двумя актами иллюзорной драмы жизни один год или миллион лет, это посмертное состояние может, не нарушая какого-либо фундаментального закона, оказаться таким же состоянием, как у человека, находящегося в смертельном обмороке.

Х. Но если вы сказали сейчас, что фундаментальные законы посмертного состояния не допускает исключений, как же это может быть?

М. Я и не сказала, что они допускают исключения. Но духовный закон продолжения приложим только к тем вещам, которые действительно существуют. Для того, кто прочитал и понял Мундака-упанишаду и Сара-веданту, все это становится ясно. Я должна сказать больше: достаточно понять то, что мы обозначаем как Буддхи и дуальность Манаса, чтобы иметь ясное понимание того, почему человек может не обладать самосознанием, сохраняющимся после смерти: потому что Манас, в своем низшем аспекте, является вместилищем земного разума, и поэтому может предоставить лишь такое восприятие Вселенной, которое базируется на основе этого разума, а не на нашем духовном видении. В нашей эзотерической школе говорят, что между Буддхи и Манасом, или Ишварой и Праджней,2 на самом деле не больше разницы, чем между лесом и его деревьями, озером и его водой, — как учит Мундака. Одно или сотни деревьев, умерших от утраты жизненных сил или от вырывания с корнем, не способны воспрепятствовать тому, что лес все же будет оставаться лесом. Разрушение или посмертная смерть одной личности, исчезающей из длинной серии, не будет причиной даже малейшего изменения в Духовном божественном эго, и оно всегда останется тем же самым Эго. Только, вместо переживания Девахана, оно должно будет немедленно перевоплотиться.

Х. Но, как я это понимаю, эго-Буддхи представляет здесь равным образом и лес, и личные разумы деревьев. И если Буддхи бессмертно, как же может то, что сходно с ним, то есть Манас-тайджаси,3 полностью утрачивать свое сознание вплоть до дня нового воплощения? Я не могу понять этого.

М. Вы не можете сделать этого, потому что смешиваете абстрактное представление целого с его обусловленными изменениями формы; и поэтому вы смешиваете Манас-тайджаси, Буддхический свет человеческой души, с последней, т. е. плотской душой. Помните, что если можно сказать о Буддхи, что оно безусловно бессмертно, то же самое не может быть сказано о Манасе, и еще меньше — о тайджаси, который является атрибутом. Никакое посмертное сознание или Манас-Тайджаси не может существовать отдельно от Буддхи, божественной души, потому что первый (Манас) — это, в своем низшем аспекте, характерный атрибут земной индивидуальности, и второй (тайджаси) идентичен с первым, и что это тот же самый Манас, только со светом Буддхи, отраженным от него. В свою очередь, Буддхи могло бы оставаться лишь как безличный дух без того элемента, который он заимствует из человеческой души, которая обусловливает и делает из него в этой иллюзорной Вселенной нечто как бы отдельное от универсальной души в течение всего периода цикла инкарнации. Правильнее было бы сказать, что Буддхи-Манас не может ни умереть, ни утратить составляющее его самосознание в Вечности или воспоминание о своих предыдущих воплощениях, в которых оба — то есть духовная и человеческая души, были тесно связаны друг с другом. Но это не так в случае материалиста, чья человеческая душа не только ничего не получает от божественной души, но даже отказывается признавать ее существование. Вы вряд ли сможете приложить эту аксиому к атрибутам и характерным чертам человеческой души, ибо это было бы все равно, что сказать, что поскольку ваша божественная душа бессмертна, румянец вашей щеки должен быть также бессмертен; хотя этот румянец, как и тайджаси, или духовное излучение, — это просто преходящий феномен.

Х. Правильно ли я понял ваши слова, что мы не должны смешивать в наших умах ноумен с феноменом, причину со следствием?

М. Я говорю так и повторяю, что, ограничиваясь одним Манасом или человеческой душой, излучение самого тайджаси становится не более, чем вопросом времени; потому что бессмертие и сознание после смерти становится для земной индивидуальности человека просто обусловленным атрибутом, так как они полностью зависят от условий и верований, создаваемых самой человеческой душой в течение жизни его тела. Карма действует непрестанно; мы пожинаем в нашей последующей жизни только те плоды, которые мы сами посеяли, или скорее создали, в течение нашего земного существования.

Х. Но если мое эго, после разрушения моего тела, может погрузиться в состояние полной бессознательности, то где же будет наказание за грехи моей прошлой жизни?

М. Наша философия учит, что кармическое воздаяние постигает эго только в последующем воплощении. После смерти оно получает только воздаяние за незаслуженные страдания, которые оно претерпело в течение только что прошедшего существования.4 Наказание в полной мере, которое бывает после смерти, даже для материалистов состоит таким образом в отсутствии всякого вознаграждения и в полной потере осознаваемого блаженства и покоя. Карма — это дитя земного эго, плод деятельности дерева, представляющего собой видимую всем объективную личность, а также плод всех мыслей и даже побуждений духовного "Я"; помимо этого, карма — это также нежная мать, которая залечивает раны, причиненные ей в предыдущей жизни, прежде чем она начнет мучить это эго, нанося ему новые раны. Если можно сказать, что в жизни смертного человека не бывает ментального или физического страдания, которое не являлось бы плодом и следствием некоторых грехов в этом или предыдущем существовании, и с другой стороны, поскольку он не хранит ни малейшего воспоминания об этом в своей теперешней жизни и чувствует себя не заслуживающим такого наказания, но искренне верит, что он страдает не по своей собственной вине, — то одного этого абсолютно достаточно, чтобы дать право человеческой душе на полное утешение, покой и блаженство в своем посмертном существовании. Смерть всегда приходит к нашим духовным эго как освободитель и друг. Для материалиста, который невзирая на свой материализм был неплохим человеком, интервал между двумя жизнями будет похож на ненарушаемый мирный сон ребенка, или полностью лишенный сновидений, или со снами, о которых он не имеет ясного представления. Для верующего это будет сон, столь же живой, как сама жизнь, полный реальных видений и блаженства. Что касается дурного и грубого человека, будь он материалистом или кем-нибудь другим, он немедленно переродится и будет страдать на земле, как в аду. Возможность вхождения в Авичи — это исключительно редкое явление.

Х. Насколько я помню, последовательные инкарнации Сутратмы5 уподобляются в некоторых Упанишадах жизни человека, периодически колеблющейся между сном и бодрствованием. Это не кажется мне очень ясным, и я объясню вам, почему. Для человека, который пробуждается, начинается новый день. Но сам человек остается тем же самым, душевно и телесно, каким он был за день до того; тогда как при каждом новом перерождении происходит полное изменение не только его внешней оболочки, пола и личности, но даже его ментальных и психических способностей. Таким образом, это уподобление не кажется совершенно правильным. Человек, встающий ото сна, совершенно ясно помнит, что он делал вчера, позавчера и даже несколько месяцев и лет назад. Но никто из нас не имеет ни малейшего воспоминания о предшествующей жизни или о каком-либо факте или событии, связанном с ней... Я могу забыть утром, что я видел во сне этой ночью, но все же я знаю, что спал, и имею уверенность, что я был живым во время сна; но какое воспоминание имею я о своем последнем перерождении? Как вы можете согласовать все это?

М. Все же некоторые люди действительно помнят о своих последних перерождениях. Это то, что архаты называют Самма-Самбуддха, или знанием о целой серии последовательных перерождений.

Х. Но такие простые смертные, как мы, которые не достигли Самма-Самбуддха, как могли бы понять это уподобление?

М. При помощи изучения этого вопроса и попыток более правильного понимания особенностей трех состояний сна. Сон — это общий и неизменный закон, которому подчиняется как человек, так и животные, но существуют разные виды сна, и еще более разнообразный набор сновидений и видений.

Х. Пусть так. Но это уводит нас от предмета нашего разговора. Давайте вернемся к материалисту, который не отрицая сны, что он конечно вряд ли смог бы сделать, тем не менее отрицает бессмертие в общем, и сохранение его собственной индивидуальности — в особенности.

М. Материалист прав по меньшей мере в одном, ибо для того, у кого нет внутреннего восприятия и веры, невозможно и бессмертие. Для того, чтобы жить в мире сознания, человек прежде всего должен верить в такую жизнь во время своего земного существования. На этих двух афоризмах Тайной Науки построена вся философия посмертного сознания и бессмертия души. Эго получает всегда по своим заслугам. После разрушения тела, для него наступает или период совершенно ясного сознания, или состояния хаотических сновидения, или же сон, полностью лишенный сновидений и неотличимый от уничтожения; и это — три состояния сознания. Физиологи видят причину сновидений и видений в той бессознательной подготовке к ним, которая происходит во время бодрствования; почему нельзя признать то же самое в отношении сновидений после смерти? Я повторяю, что смерть — это сон. После того, как начинается умирание, перед духовными глазами души происходит представление, соответствующее тому, что было бессознательно создано заранее нами самими; практическое доведение до конца правильных верований или иллюзий, которые мы создали сами. Последователь методистской церкви будет методистом, мусульманин — мусульманином, конечно, лишь на время, — в совершенном иллюзорном рае, созданном каждым человеком. Таковы посмертные плоды дерева жизни. Естественно, что наша вера в бессмертие сознания или отсутствие такой веры неспособны повлиять на безусловную реальность самого этого факта, поскольку он существует; но вера или неверие в бессмертие, касающееся продолжения существование или исчезновение отдельных сущностей, — не могут не повлиять на каждую из этих сущностей. Ну как, начинаете вы понимать это?

Х. Я думаю, что да. Материалист, не верящий во что-либо, в чем он не может быть убежден при помощи своих пяти органов чувств или научных доводов, и отрицающий любые духовные проявления, принимает жизнь как единственное, что обладает сознанием. Таким образом, в соответствии с их верой, с ними произойдет именно это. Они утратят свои личные эго и погрузятся в сон без сновидений вплоть до нового пробуждения. Так ли это?

М. Почти так. Вспомним универсальное эзотерическое учение о двух формах сознательного бытия: земном и духовном. Последнее должно рассматриваться как реальное исходя из того факта, что это область вечной, неизменной, бессмертной причины всего; тогда как перевоплощающееся эго переодевается в новые одежды, совершенно непохожие на то, что было в предыдущем воплощении, в которых все, кроме духовного прототипа, осуждено на столь глубокое изменение, что за ним не остается никакого следа.

Х. Стоп!.. Может ли сознание моих земных эго погибнуть не только на время, как сознание материалиста, но и в такой степени, чтобы не оставить никакого следа?

М. Согласно учению, оно должно погибнуть, и во всей своей полноте, — все, за исключением того принципа, который, объединившись с монадой, становится таким образом чисто духовной и неподверженной разрушению сущностью, единой с ним в Вечности. Но в случае несомненного материалиста, в личном "Я" которого нет никакого отражения Буддхи, — как же он может перенести в бесконечность хотя бы одну частицу этой земной личности? Ваше духовное "Я" является бессмертным; но из вашего теперешнего эго оно может перенести в посмертное существование лишь то, что достойно бессмертия, а именно, лишь аромат цветка, который скосила смерть.

Х. Хорошо, а что же с цветком, земным "Я"?

М. Цветок, как и все прошлые и будущие цветы, которые распускаются и погибают, и снова будут расцветать на материнском растении, то есть Сутратме, как и все дети одного корня Буддхи, обратится в прах. Ваше теперешнее "Я", как вы сами знаете, это не то тело, которое сейчас сидит передо мной, и не то, что я бы назвала Манас-Сутратма, но — Сутратма-Буддхи.

Х. Но это вовсе не объясняет мне, почему вы называете жизнь после смерти бессмертной, бесконечной и реальной, а земную жизнь — просто призраком или иллюзией, так как даже эта посмертная жизнь имеет границы, хотя и гораздо более широкие, чем у земной жизни.

М. Без сомнения. Духовное эго человека движется в Вечности как маятник, в часах жизни и смерти. Но, если эти часы, отмечающие периоды земной и духовной жизни, ограничены в своей длительности, и если само число таких стадий между сном и бодрствованием, иллюзией и реальностью, имеет свое начало и свой конец в Вечности, то духовный "пилигрим", напротив, является вечным. Поэтому часы его посмертной жизни, — когда лишенный тела, он стоит лицом к лицу с истиной, а не иллюзией своих временных земных существований во время того странствия, которое мы называем "циклом перерождений", — являет собой единственную реальность по нашим представлениям. Такие интервалы не мешают эго, находящемуся в процессе самосовершенствования, неуклонно, хотя и постепенно и медленно, следовать по пути, ведущему к его последней трансформации, когда это эго достигнет своей цели и станет божественным ВСЕМ. Эти интервалы и стадии помогают движению к этому конечному результату, вместо того, чтобы мешать ему; и без таких ограниченных во времени интервалов божественное эго никогда не достигло бы своей конечной цели. Это эго является актером, а его многочисленные и разнообразные инкарнации — теми ролями, которые он играет. Будете ли вы называть эти роли, вместе с их костюмами, индивидуальностью самого актера? Подобно этому актеру, эго вынуждено играть в течение Цикла Необходимости вплоть до порога Пара-нирваны много ролей, и в том числе — неприятных для него. Но как пчела собирает мед с каждого цветка, оставляя его затем, как пищу для червей, так же поступает и наша духовная индивидуальность, назовем ли мы ее Сутратма или эго. С каждой земной личности, в которую карма заставляет ее переродиться, она собирает нектар, состоящий лишь из духовных качеств и самосознаний, и объединяет их всех в единое целое, которое возникает из "куколки", как победоносный Дхьян Чохан. И тем хуже для тех земных личностей, от которых она не может собрать ничего. Такие личности наверняка не смогут сознательно продолжить свое земное существование.

Х. Таким образом, отсюда следует, что для земной личности бессмертие все же условно. Не является ли тогда само бессмертие обусловленным?

М. Вовсе нет. Однако, оно не может иметь отношения к несуществующему. Ибо для всего, что существует как Сат и постоянно стремится к Сат, бессмертие и Вечность являются абсолютами. Материя — это противоположный полюс духа, и оба они представляют собой единое. Сущность всего этого, т.е. Дух, Сила и Материя, или они трое в единстве, не имеет ни конца, ни начала; но форма, приобретаемая этим тройным единством во время его инкарнации, его внешность — это, конечно, лишь иллюзия наших личных представлений. Таким образом нам следует называть существование после смерти единственно реальным, в то время как земную жизнь, включающую земную индивидуальность, рассматривать как фантом царства иллюзий.

Х. Но почему же в таком случае не называть, наоборот, сон реальностью, а пробуждение — иллюзией?

М. Потому что мы используем это выражение, чтобы помочь пониманию вопроса, и с точки зрения земных представлений оно вполне корректно.

Х. Тем не менее, я не могу понять. Если будущая жизнь основывается на справедливости и является справедливым воздаянием за все наши земные страдания, то в случае материалистов, многие из которых совершенно честные и милосердные люди, от их личности не должно остаться ничего, кроме остатков увядших цветов!

М. Никто никогда не говорил этого. Никакой материалист, если он хороший человек, пусть даже и неверующий, не может навсегда умереть во всей полноте своей духовной индивидуальности. То, что было сказано, — это что сознание какой-нибудь жизни может исчезнуть полностью или частично; в случае последовательного материалиста, никакого следа этой неверующей личности не останется в сериях перерождений.

Х. Но для эго это не является уничтожением?

М. Конечно, нет. Некто может спать мертвым сном в течение железнодорожного путешествия, пропустить одну или несколько станций без малейшего воспоминания или осознавания их, проснуться на какой-то станции и продолжить путешествие, вспоминая другие пункты остановки вплоть до конца своего путешествия, когда его цель будет достигнута. Нами были упомянуты три вида снов: без сновидений, с хаотическими сновидениями, и со сновидениями столь реальными, что для спящего человека его сны становятся полной реальностью. Если вы верите в последний, почему вы не можете поверить в первый? Состояние, которое человек получит после смерти, соответствует тому, во что он верит и чего он ожидает. Тот, кто не ожидает жизни после смерти, получит абсолютную пустоту, доходящую до полного исчезновения в интервале между двумя перерождениями. Это как раз выполнение той программы, о которой мы говорили, и которая создается самим материалистом. Но, как вы говорите, существуют разнообразные виды материалистов. Безнравственный эгоист, который никогда не пролил ни одной слезы о ком-то, кроме себя самого, тем самым добавляя к своему неверию еще и полное безразличие ко всему миру, должен навсегда оставить на пороге смерти свою индивидуальность. Его индивидуальность не имеет симпатии к окружающему миру, и поэтому ему нечем прицепиться к нити Сутратмы, и всякая связь между ними рвется с последним дыханием. Для такого материалиста не будет Деваханического состояния, и Сутратма немедленно переродится. Но тот материалист, который не заблуждался ни в чем, кроме своего неверия, проспит лишь одну станцию. Кроме того, наступит время, когда экс-материалист почувствует себя в Вечности и вероятно раскается, что он отнял хотя бы один день, или станцию, от вечной жизни.

Х. Все же, не будет ли более правильно сказать, что смерть — это рождение в новую жизнь, или еще одно возвращение к порогу вечности?

М. Можно, если хотите. Но только помните, что рождения различны, и что есть рождения "мертворожденных" существ, которые являются ошибками. Кроме того, в связи с вашими установившимися западными идеями о материальной жизни, слова "живущий" и "существующий" совершенно неприложимы к чисто субъективному состоянию посмертного существования. Именно благодаря таким идеям, — кроме как у некоторых философов, которых мало кто читает и которые сами не могут представить отчетливую картину этого, — все ваши представления о жизни и смерти в конце концов становятся столь ограниченными. С одной стороны, они приводили к грубому материализму, а с другой, к все еще материальным представлениям о другой жизни, которые спиритуалисты отразили в своем Саммерлэнде. Там души людей едят, пьют и вступают в браки и живут в Раю почти столь же чувственном, как Рай Мухаммеда, но даже еще менее философичном. Не лучше и обычная концепция необразованных христиан, но они еще более материальны, насколько это возможно. Что касается почти бестелесных ангелов, медных труб, золотых арф, улиц райских городов, мощеных драгоценностями, а также адского пламени, то все это выглядит как сцена из рождественской пантомимы. Ваши трудности понимания обусловлены именно этими узкими представлениями. И как раз потому, что жизнь бестелесной души, обладая всей живостью и реальностью, как в некоторых сновидениях, лишена какой-либо грубой объективной формы земной жизни, восточные философы сравнивали ее с видениями во время сна.

_______________________
1 Более подробно это изложено в "Тайной Доктрине".

2 Ишвара — это коллективное сознание проявленного божества, Брахмы, то есть коллективное сознание Воинства Дхьян Чоханов; и Праджня — это их индивидуальная мудрость.

3 Тайджаси означает испускающего свет вследствие единства с Буддхи Манаса, человека, светящегося благодаря излучению божественной души. Поэтому Манас-тайджаси может быть определен как излучающий разум; человеческий рассудок светившийся благодаря свету духа; и Буддхи-Манас — это представление божественной суммы человеческого интеллекта и самосознания.

4 Некоторые теософы возражали против этой фразы, но это — слова Учителей, и значение, придаваемое слову "незаслуженные", таково, как оно дается выше. В "Брошюре T. И. О." No 6 была использована фраза, впоследствии подвергнутая критике в "Люцифере", которая намеревалась выразить ту же самую идею. Однако, она была неудобной по своей форме и открытой для прямой критики; но по существу идея была в том, что люди часто страдают от последствий действий, совершенных другими людьми — и за эти страдания они конечно заслуживают компенсации. Если справедливо говорить, что все, что с нами случается, не может быть вызвано ничем, кроме кармы, — или прямым, или косвенным следствием причины, — было бы большой ошибкой полагать, что злые или добрые случаи происходят с нами только благодаря нашей личной карме (см. далее).

5 Наш бессмертный принцип перевоплощения вместе с манасическими воспоминаниями о предыдущих жизнях, называется Сутратма, что буквально означает Нить-Душу, поскольку длинные серии человеческих жизней, нанизанных на одну и ту же нить, подобны жемчужинам. Манас должен стать тайджаси, излучающим, прежде чем он сможет "повиснуть" на Сутратме, как жемчужина на своей нити, и обрести полное и абсолютное восприятие самого себя в Вечности. Как говорилось выше, слишком близкая связь человеческой души с земным разумом


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Рейтинг@Mail.ru