I Х годичные научные чтения московского государственного социального университета, Москва, изд. МГСУ, «Союз», 2003, с. 434 – 445
В.Л. ТАТКО
СУБЪЕКТИВНОЕ ВРЕМЯ: ИЛЛЮЗИИ И РЕАЛЬНОСТЬ
(Пролегомены методологии современной психологии)
«Итак, переживаемое время. Каково оно? То, изначально и постоянно присутствующее, которое и является виновником нашего поиска Времени во вселенной. А на самом деле живет внутри нас» «Что измеряют в психофизическом эксперименте? Независимо от процедуры, будь это оценка интервалов, или что-то другое, психофизика традиционно имеет дело с «наблюдаемым» временем»
«Идеально событийное и секундное время совпадают лишь в технике»
Из лекций по методологии науки
Введение. Пространство-время мозга не совпадают с пространством и временем психического > [1] > . Использование меры физического (астрономического) времени, введенного в обиход в качестве удобного соглашения, вызывает все больше сложностей в нефизических науках [2]. Попытки введения мер «собственного», удобного в какой-либо одной области науки времени (например, «детлаф» в эмбриологии), также встретили определенные сложности и не получили столь широкого распространения, как секундная мера времени. Вместе с тем, даже элементарная рефлексия позволяет обнаружить неравномерность протекания субъективного > [2] > времени, измеренного в физических единицах. Если к этому добавить результаты клинических наблюдений ускорения - замедления ощущений времени при эндогенных психозах, в просоночных состояниях или в искусственно вызванных состояниях измененного сознания [4, 14], то становится понятным, что поиск собственной меры и понятия времени в психологии крайне важны.
Постановка вопроса (проблема субъективного времени). Субъективное время – единственное время, обладающее атрибутом данности и доступное в переживании каждому человеку, независимо от уровня образования и исповедуемых убеждений. Проблема заключается в том, что развитие точных областей знания в рамках позитивистской науки Запада протекало в условиях отказа от субъективного опыта и методов самонаблюдения. Кризисные явления в позитивистской науке, ее принципиальная неспособность к интерпретации ряда психофизиологических феноменов, ставших достоянием обыденного сознания, делает необходимым и оправданным обращение к наблюдению личности (не группы), - с одной стороны и к интроспекции как методу исследования личности – с другой. . Это порождает задачу реабилитации субъективного времени и как личного (практика исихазма) и как общественного феномена. Индивидуализация психологических исследований вместе с тем решает и более общую задачу познания – обращение к личности, гуманизацию науки, и, кроме того, - закрывает возможность подмены функции живого восприятия (см., например, [1]) функциями машинообразного мышления>[3]>, - явления, в значительной степени ответственного за кризис нейронауки на рубеже веков.
Состояние вопроса. Пифагорейский синдром. С физической мерой времени в истории культуры произошло примерно тоже, что с числами и геометрическими фигурами. Будучи выдуманными, изобретенными, они, по прошествии некоторого времени сделались объектами усиленного поиска внутри самого «изобретателя». Последний выступал уже в качестве объекта исследования, если речь шла о психологии и поведенческих науках. Треугольники, прямые, плоскости, углы – всем этим геометрическим оснащением, элементами виртуального мира геометров>[4]>, в течение длительного времени пытались наполнить субъективное пространство.
Джеймс Дж. Гибсон, математик, много лет посвятивший тахистоскопическим исследованиям восприятия, продемонстировал тот факт, что ни люди, ни животные не видят идеальных геометрических фигур, углов и т.д. Объектами зрения, как показал эксперимент, являются поверхности, текстуры, заслоненные края [1]. Вот что пишет Гибсон по этому поводу : «Подавляющее большинство экспериментальных исследований, опубликованных в учебниках и руководствах, касаются фотографического зрения, зрения в условиях фиксации и апертурного зрения, но от них мало пользы. Читателю придется поверить мне на слово в том, что я хорошо знаю все эти исследования, я ведь и сам в свое время внес вклад в эту область. Я также прошу моих читателей иметь в виду, что понятие пространства не имеет ничего общего с восприятием. Геометрическое пространство — это чистая абстракция. Открытое пространство можно мысленно представить себе, но его невозможно увидеть. Признаки глубины имеют отношение только к живописи. Третье визуальное измерение — это неправильное использование идеи Декарта о координатных осях.>[5]> Мне представляется несостоятельной идея о том, что мы не сможем воспринять мир, если у нас до этого не было понятия пространства. Все происходит как раз наоборот: мы не сможем понять, что такое пустое пространство, пока не увидим земли под ногами и неба над головой. Пространство — это миф, привидение, вымысел геометров. Наверное, все это звучит странно, но я призываю читателя принять эту гипотезу. Ибо, если вы согласитесь отказаться от догмы, наиболее кратко сформулированной Кантом, о том, что «восприятия без понятий слепы», вы избавитесь от глубокого заблуждения, выберетесь из настоящего теоретического болота. Это одна из ведущих тем в последующих главах. ...Все эти данные зависят от умения испытуемого зафиксировать глаз, то есть от того, в какой степени он способен уподобить свой глаз фотоаппарату. Это прекрасные данные, занимающие подобающее им место в науке. Эти данные более известны, чем те, которым посвящена эта книга. Их научный статус позволяет ученым, занимающимся сбором этих данных, быть уверенными в том, что физическая и физиологическая оптики составляют единственно возможную основу для зрительного восприятия. Но эти ученые не представляют, к какой путанице приводит такое утверждение. Я попытаюсь показать, что теорию зрительного восприятия лучше строить на другой основе».
Очевидно, что в условиях лабораторного эксперимента и при предъявлении соответствующих фигур, люди, знакомые с понятиями геометрии могут для простоты называть увиденное “плоскость”, “сфера”, “треугольник”, имея в виду упрощение описания и коммуникации. Столь же очевидно, что данное упрощение не дает информации о характеристиках субъективного пространства, И тем меньше оснований для “вдвигания слова внутрь” по выражению Льва Выготского, и замене им реалий психического.
Похоже, что наряду с понятиями числа и внутреннего пространства, понятие субъективного времени также подверглось интериоризации по описанной схеме. Действительно, задачи по измерению или сравнению интервалов, как и любые другие, стандартизированные в психофизике [ 5, 12, 15, 16, 22 ], по сути всегда имели в виду способность испытуемого соотнести интервалы “внешнего” времени с имеющимся у них эталоном. О том, что субъективное время – основа конструкции базовых психических функций - памяти, воображения, мышления, интуиции, фантазии и рефлексии речь не шла. Не менее анекдотичным выглядит многолетний поиск так называемых “биологических часов”, “делителей частоты” и периодических процессов, могущих осуществить функцию отсчета времени в секундах или сводимых к ним мерах. В романтической традиции такие поиски описываются страданиями Пигмалиона, влюбившегося в собственное творение, в психоаналитической традиции речь идет о фроммовской некрофилии>[6]>.
Гипотеза 1. Свойства субъективного времени. В отличие от ньютонового времени, субъективное время локально, его интервалы неравномерны, оно допускает перерывы постепенности своего хода [6-13]. Действительно, основные удобства использования физической меры времени входят в противоречие с реальностью психического. Физическое время (в идеале, по крайней мере) состоит из равных промежутков, т. е. предполагается, что год (месяц, секунда) во времена распада римской империи равен по протяженности году в любое другое время. И будет равен ему независимо от положения наблюдателя во времени. Субъективное время, как показал описанный ниже эксперимент, событийно ориентировано, а значит, свойства его по меньшей мере не всегда совпадают со свойствами физического времени. Недаром последнее еще называют иногда «объективным» временем, отдавая, быть может неосознанно, дань научной парадигме Ньютона –Лейбница, претендовавшей на описание «объективной картины» мира (см. сноску 3) . То есть картины, видимой с позиции Творца>[7]>.
Эксперимент. Глаголы движения. В серии экспериментов мы предлагали испытуемым описать увиденные ими на экране события во время и после демонстрации видеороликов [9]. Предварительно отбирались эпизоды художественных и документальных лент, обязательно содержащие погони, баталии, рукопашные схватки и другие взаимные перемещения и соударения объектов. Испытуемые повторяли опыт изложения увиденного, находясь в разных эмоциональных состояниях и в разное время суток. Глаголы, которыми испытуемые описывали сюжеты показанных роликов, классифицировали по шкале «интенсивности действия», в которой, например, глаголы типа «подскочил» (в значении «приехал») получали максимальное число баллов, а их синонимы типа «приполз» (в том же значении) - наименьшее. В результате анализа участников эксперимента разбивали на группы так, чтобы полученные характеристики интенсивности и частотные характеристики словоупотребления были индивидуальны и устойчивы. То есть в выделенных группах испытуемые отличались по анализируемым признакам сами от себя достоверно меньше, чем друг от друга в повторяющихся пробах.
Оказалось, что восприятие одних и тех же (физически идентичных) сцен у разных людей неодинаково по параметру скорости событий. Иными словами, временной мир индивидуален, и каждый из нас живет в своем, неповторимом мире. Данный вывод был подкреплен наблюдениями того, что и моторные характеристики людей, попавших в разные группы, достоверно различались.
Парадоксы субъективного времени. Продолжим теперь уже апостериорное сопоставление свойств физического и субъективного времени.
В качестве примера изо всех известных психических функций мы выбрали рефлексию. Обращенная к прошлым событиям она дает память. Обращенная к будущим событиям - воображение. Точнее - рефлексия существует на 2 уровнях: в виде анализа и интуиции. Обращенный к прошлым событиям анализ дает реконструкцию событий, обращенный к будущим - прогноз.
В результате работы механизмов психологической защиты, описанных З. Фройдом, реконструкция может не быть точной (в результате явления вытеснения событий, например). Воображение, в свою очередь, обращенное в прошлое, дает ложные воспоминания, а обращенное в будущее - фантазии. Интуиция, в свою очередь может обнаружить в прошлом незамеченные события, возможно и не имевшие важности, но обретающие ее в дальнейшем.
Очевидно, что прошлому, настоящему и будущему в субъективном мире соответствуют несколько координатных полуосей, образующих семейства. Если рефлексия, которую мы рассматриваем в качестве элементарной ступени сознания, направлена на реконструкцию (анализ) прошлого, то возникают несколько вариантов этого прошлого, вполне в согласии с фройдовскими представлении о вытеснении (защитных механизмах вообще, там, где они касаются функций памяти) и с описанными в клинике феноменами конфабуляции. Ясно, что в ньютоновом мире семейства сценариев «прошлого» невозможны. Аналогичная картина возникает при анализе субъектом будущих событий, в форме ли прогноза или интуитивных прозрений, организующих работу воображения. Причем и здесь, в отличие от «объективного мира» реализация одного из сценариев будущего не отменяет других>[8]>. Таким образом, можно сформулировать несколько парадоксов субъективного времени: будущее не является продолжением прошлого; прошлое иначе выглядит из будущего, чем из настоящего; настоящего не существует в том смысле, в каком существуют прошлое и будущее. Очевидно, планируемое будущее - не единственное (даже в прошлом). Хотя бы потому, что кроме рассудочного прогноза есть еще и прогноз эмоциональный. Для экспериментальной науки остается открытым вопрос о том, какой из видов прогноза оказывается ведущим при реализации событий.
А что в области рефлексии будущего? Там – ложные воспоминания, представляющие для индивида реальность не меньшую, чем другая, так называемая, объективная. Она в контексте данного направления исследований – не менее значима, коль скоро областью нашего исследования является мир субъективного. Мало того, из клинической практики известно, что ложные воспоминания могут и не совпадать у одного и того же человека в разные дни и часы. Говорить, поэтому, нужно как минимум о семействе “прошедших событий”.
Таким образом, момент рефлексии - это мгновение, в котором начинается будущее и, следовательно, потенциально (без осознания) оформляется прошлое. Но не обязательно. Можно привести примеры, когда прошлого (либо будущего) не возникает. Из сказанного вытекают еще 2 парадоксальных определения: Фантастика - это когда будущее возникает как воспоминание (что не мешает ему стать прогнозом); История - прошлое, соотнесенное с менее… прошлым.
Свойства субъективного мира: дискретность и локальность. Последняя выступает как невозможность синхронизации существования разных людей на сколько-то длительный срок. О дискретности свидетельствует опыт перемены состояний сознания, как искусственных, так и естественных.
Справедливо будет говорить и о неравномерности хода субъективного времени и его неоднородности. Дело в том, что для результатов восприятия, как показал эксперимент, принципиальное значение имеет период после предъявления информации, в течение которого идет обработка. До некоторого времени можно изменить результат (при том же самом стимуле), после – нет [4]. Возможны, разумеется, и другие интерпретации этого результата, но они приводят к столь громоздким схемам восприятия, что ни привести, ни сформулировать их корректно не представляется возможным.
Можно попытаться объяснить то, каким образом могли бы возникать описанные свойства субъективного мира. Для этой цели мы используем мультипроцессорную метафору (12 ). Если сознание устроено наподобие системы двух взаимоотражающих зеркал (или экранных структур), а основания для такого предположения находят уже на генетическом и морфофункциональном уровнях,>[9]> то в фокусе могут оказываться попеременно содержания то одного, то другого экрана. Тогда, очевидно, возникает наложение временных последовательностей, принадлежащих каждому из экранов, что и приводит к свойствам неравномерности, неоднородности переживания субъективного времени, а также к нарушениям его линейной структуры в виде «перерывов постепенности», обсуждавшимся выше.
Принятию метафоры препятствуют две основные проблемы: призрак юмовского гомункулюса, - с одной стороны [17] , и вопрос о переключателе фокуса сознания, - с другой [18, 19], подвергнутые нами экспериментальному исследованию.
Итак, субъективное время локально, неравномерно, допускает перерывы постепенности. Как это следует понимать?
Мера субъективного времени (об измерении субъективного времени и ориентации в нем). Исследования длительности интервалов времени в условиях частичной сенсорной изоляции показали, что субъективное время протекает неравномерно относительно физического времени. По этой причине для деления субъективного времени на интервалы необходимы маркеры, отличные от применяемых в физике и привычных в обыденности часов, минут, секунд, их производных или сопоставляемых с ними интервалов. Для ориентации в субъективном времени мы предлагаем использовать понятие события.
Определение 1: “событие” в субъективном мире есть момент наступления перерыва постепенности. Например, - падение при монотонном движении. Очевидно, что события могут служить для ориентации в субъективном времени, но не в качестве эталонов для его измерения. Исключительным случаем, вероятно, является субъективное пространство, спроецированное в виртуальную компьютерную реальность. Действенность событий как маркеров можно проследить при анализе описаний протекания субъективного времени во время путешествий, например. Анализ событийного мира обнаруживает глубокую связь с проблемами обыденных моделей поведения, адаптации к линейному миру (окружению), в котором соблюдаются линейные соотношения интенсивности воздействия и реакции на него.
Определение 2: “линейный мир” – пространство опыта, в котором соблюдаются привычные пропорциональные отношения между воздействием (внешним по отношению к субъекту или внутренним, или переживаемым как таковые) и реакцией на него. Очевидно, что в части случаев реакцией субъекта могут быть его рефлексии, тогда речь идет об индивидуальном сознании.
Определение 3: “экологическая темпорология” – новое направление исследований времени в психологии. Названо экологическим, для того, чтобы подчеркнуть связь с экологическим подходом к восприятию, примененному Д. Гибсоном [1] в исследованиях восприятия пространства. Суть подхода заключается в отказе от попыток навязывать объекту исследования абстрактные понятия вместо психических реалий.
Итак, мы живем в линейном мире, но способны адаптироваться и к нелинейному: очередной парадокс. Иначе, как объяснить то, что замечать события линейного мира мы начинаем, как правило, лишь при нарушении его линейности?
Концепция. Время переживаемое и наблюдаемое. Переживаемое время – основной предмет наших исследований. Это данность психической реальности. Наблюдаемое время - то, с чем, например, имеют дело, когда задачу оценки времени (внешнего, отторгаемого по необходимости) ставят перед субъектом. Тривиальный случай - оценка интервалов, который, по нашему мнению, ничего общего с внутренним чувством времени не имеет (см., например, [21, 22]). Во всяком случае, пока не доказано обратное. Сюда же относится приобретший нездоровую популярность пример с обратным ходом времени (воспоминания о сновидении), приведенный проф. П. Флоренским. Во всех случаях задачи наблюдения интервалов – искусственные, т.е. неэкологичные. И поэтому для их решения создаются временные констелляции обрабатывающих структур, говоря языком компьютерной метафоры. Ни сравнивать эти структуры в разных задачах, ни искать единый источник (внутренние часы такого типа), по нашему мнению, нет смысла. Но, к сожалению, именно на них замыкается круг вопросов, которые интересуют экспериментальную психологию в связи с проблемой времени.
Время нейронауки. С позиций представленной концепции нейронауки (нейрофизиология, биофизика мозга, электрофизиология ЦНС, нейроэтология, и т.д.) заняты изучением наблюдаемого времени, можно сказать, что это «простое» физическое время, его разновидность. Для его измерения используют хоть и сложные, а все же хронометры. Нейрофизиология в этом отношении ничем не отличается от физики. Те же приборы, те же постулаты, те же методы исследования. Отличия только в объекте. Удивительно, но пластичность и высочайшая самоорганизация психического позволяет получать результаты, даже если исследователь не видит разницы между психикой и физикой твердого тела (см., напрмер, [23, 24]). Кроме того, психология часто пользуется результатами нейрофизиологических исследований, что особенно заметно в отечественной традиции. Во избежании путаницы рассмотрим проблему чуть подробнее.
Сколь очевидны успехи научной программы Ньютона-Лейбницца в области естественных наук, столь же сомнительна ее состоятельность за указанными пределами. Правда и у физиков появляются нарекания в адрес классической парадигмы. В нейронауке и психологии, вероятно, исследователи просто подошли к границам применимости парадигмы [10, 20]. Заметим, что после кризиса любая новая философия начинает с критики классической концепции причинности (см., например, «О кризисе европейского человечества» Гуссерля). В психологии еще один камень преткновения - наблюдатель. Точнее – внутренний мир наблюдателя..
С резкой критикой “локальных моделей, довлеющих над современным научным мировоззрением” выступил В. Налимов. По его мнению, они исключают из рассмотрения все субъективное и духовное” >[10]>.
Действительно, позитивистская (позитивная ли?) наука постоянно напоминает о необходимости исключения (или минимизации, хотя бы) субъективного в исследовании. Многими в экспериментальной науке, к сожалению, этот тезис воспринимается как безальтернативный. Хуже, когда желаемое принимается за действительное. То, что исключить невозможно, просто игнорируют. Мы имеем в виду наблюдателя. И метод самонаблюдения, в науке именуемый интроспекцией.
Мы исходим из глубокого убеждения в том, что как бы далеко в звезды или глубоко в микромир (или антимир) не заглядывал человек, объект его интереса один - он сам. И инструмент исследования тоже один - он сам (остальное - протезы). К сожалению, именно в качестве протезов выступают самые блестящие абстракции высшей математики и астрофизики в контексте нашего исследования. Ибо в нашем случае субъективное - еще и объект исследования. Возникает триада: цель-объект-метод.
На рис. 2 представлены данные, полученные нами в психофизическом эксперименте с параллельной регистрацией электро-магнитных реакций мозга человека [5] . В терминах излагаемой концепции измерения времени, мы имели дело с наблюдаемым (и измеряемым в миллисекундном диапазоне) временем с одной стороны, и временем протекания собственно психических процессов – с другой. Данные послужили основой для гипотезы о «несоизмеримости» физического и субъективного времени. Ведь получалось, что к моменту начала отсчета нейрофизиологического времени (в точке с отметкой 0 мс) психическая составляющая акта восприятия уже завершалась.
Занятия хронометрией, а также распространение сферы интересов на проблемы сознания привели нас к выводу о том, что время нейронауки кончилось, а точнее, что нейронаука испытывает глубочайший кризис на пороге 3-го тысячелетия. Базовые причины кризиса кроются в понимании причинности, преследующем нас со времен создания физики Ньютоном. Предвидим возможные возражения о том, что такое понимание давно не единственно, как показал, например, Марио Бунге в исследовании причинности>[11]>. Признавая солидность приведенных автором аргументов, отмечу все же, что никто еще не видел приборов, реализующих иное понимание причинности в психологическом эксперименте.
То же требование воспроизводимости, та же невнимательность к индивидуальным чертам феномена. Всеобщее в ущерб отдельному. При обращении к психике это необходимо приводит к катастрофе.
Характерные черты кризиса в том, что метод вступает в противоречие с важными свойствами объекта. Хотим изучать флуктуации, а занимаемся осреднением. Используем неадекватный объекту изучения язык. В результате - неспособны объяснить ряд феноменов, ставших доступными обыденному опыту.
http://elisium-tenej.narod.ru/subjtime.htm