Приветствую Вас Гость
Пятница
29.03.2024
09:14

Сонное Царство

[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Общий раздел » Время » не много о времени (не много о времени)
не много о времени
ШаманычДата: Понедельник, 26.10.2009, 10:24 | Сообщение # 1
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Феномен крутильных весов: энергия получаемая при взаимодействии с временем.

В сообщении говорится о неизвестном ранее эффекте, обнаруженном с помощью несимметричных крутильных весов. Суть его заключается в установлении того факта, что инертные тела и предметы дистанционно оказывают механическое воздействие на конструкцию весов в отсутствие диссипативных процессов и без каких-либо затрат собственной энергии. Предполагается, что воздействие осуществляется через поток времени. Дано описание конструкции датчика, приведены схема опытов и результаты серии измерений.

Известно, что надёжным индикатором сил, вызывающих притяжение или отталкивание в Природе, являются крутильные весы. Достаточно вспомнить, что с помощью этого простейшего и, как сказали бы сейчас, малозатратного устройства Кулон впервые в мире измерил силы, действующие между электрическими зарядами, Георг Ом нашёл точные зависимости электрического тока от параметров проводников, а Пётр Николаевич Лебедев провёл тончайшие эксперименты по определению светового давления. Николай Александрович Козырев при исследованиях необратимых процессов использовал оригинальные несимметричные крутильные весы и получил ряд удивительных результатов [1],[2]. Однако это не всё, что могут крутильные весы.

Здесь речь пойдёт о том, что инертные (не задействованные ни в каких процессах) тела немагнитной природы, будучи подвешенными на нить несимметричных весов, проявляют не присущие им в обычных условиях физические свойства: притягиваются другими инертными телами, находящимися на расстоянии, либо отталкиваются от них, передавая конструкции весов вращательный момент. Заметим, что момент возникает при отсутствии в контролируемом пространстве необратимых процессов. Напрашивается даже определённая аналогия с таинственной способностью пирамид влиять на тела и предметы, но делать какие-то выводы без тщательных исследований было бы, конечно, опрометчиво.

В данном сообщении описаны эксперименты, проведённые нами с помощью крутильных несимметричных весов несколько необычной конструкции. В них используется длинное деревянное коромысло диаметром около 1 см и длиной 45 см, подвес сделан из швейной нити (нерасплетённой), длина плеч равна 7 и 35 см и на конце большого плеча, в отличие от лёгких и подвижных конструкций, описываемых в доступной литератуте [3],[4], имеется сменный груз. В процессе опытов обнаружилось 7неизвестное ранее (по крайней мере,автору данного сообщения) свойство крутильных весов: от геометрической формы этого груза и от материала, из которого он изготовлен, зависит сила реакции весов на один и тот же пробный предмет; поэтому в поисках наилучшего варианта груз приходилось менять. Весы помещались в плотном деревянном ящике, изготовленном из доски толщиной 20 мм, одна сторона ящика была выполнена из неорганического стекла толщиной 2,6 мм. К стеклу в процессе опытов подносились пробные предметы (см. рис.1). Для устранения возможности возникновения наведённых электростатических полей в конструкции синтетические материалы не использовались.

Реакция весов на предметы, наблюдаемая через стекло, была столь быстрой, а иногда и столь интенсивной, что вопрос о более тщательной изоляции весов от возможного локального теплового воздействия, которое в ряде случаев может вносить помехи в измерения [3], не возникал. Действительно, изменение температурного режима в обычном бытовом помещении, где находились весы, при нормальных стационарных условиях имеет весьма низкочастотный спектр и за время проведения отдельного опыта - единицы минут, не может оказать сколько-нибудь существенного воздействия на весы. Влияние конвекции, которая могла бы возникнуть внутри ящика из-за мизерного перепада температур [3], практически мы исключали вследствие того,что реакция весов имела противоположный знак, если пробный предмет подносился к стеклу с другой стороны от коромысла; по нашим представлениям не может внутренняя конвекция, если она всё же возникла, за единицы минут при неизменном температурном режиме менять столь резко направление и крутить тяжёлое коромысло в другую сторону. А от неконтролируемых внешних конвекций весы были надёжно защищены.

При проведении опытов весы были отрегулированы таким образом,что нос коромысла находился в центре окна. Кратчайшее расстояние от стекла до коромысла равнялось трём сантиметрам, начальное расстояние от коромысла до испытуемых предметов было 10-30 см. Впоследствии оно либо увеличивалось до 30-40 см при отталкивании коромысла, либо уменьшалось при его притягивании. Площадь взаимодействия предметов со стеклом была в пределах 20-100 квадратных сантиметров.

После нескольких серий опытов в качестве "вперёдсмотрящего" груза на коромысле был выбран небольшой предмет из металла, дающий наилучшую "чувствительность" при опытах и не обладающий намагничивающими свойствами. Все пробные тела были проверены на предмет отсутствия намагниченности и были выдержаны в том же помещении достаточное время, чтобы иметь одинаковую температуру.Реакция весов на пробные предметы напоминала реакцию электрического колебательного контура на "ступеньку" положительного или отрицательного напряжения, поданного из внешней цепи: вначале коромысло притягивалось или отталкивалось от предметов, помещённых за стеклом снаружи, затем в горизонтальной плоскости начинались затухающие колебания. Это было удивительно: никаких внешних провоцирующих колебательных процессов в контролируемом пространстве не было. После окончания колебаний коромысло устанавливалось в положении, отличном от первоначального. Разница положений фиксировалась по шкале и измерялась в градусах. Заметим,что величина этой разницы была в несколько раз меньше величины начальной амплитуды колебаний. Поэтому можно считать,что колебательный процесс улучшал "чувствительность" весов.

Когда предметы убирали от стекла, коромысло возвращалось к первоначальному положению, как правило, не достигая его на несколько десятых долей градуса.

Затухающие колебания говорят о том, что при некоторых условиях несимметричные крутильные весы проявляют резонансные свойства.Механизм резонанса пока не ясен. Как любая резонансная система, весы весьма избирательны. Некоторые испытуемые предметы, имея небольшие размеры, тем не менее вызывали у весов быструю и сильную реакцию. Из этого можно сделать заключение, что частотный спектр Фурье неких сил дальнодействия от таких предметов, действуя через стекло на груз и коромысло, был близок к "полосе пропускания" весов.

К таким предметам относились,например, стальные предметы с покрытием эмалью, которые через 5-6 секунд начинали притягивать коромысло, поворачивая его на 30-45 градусов. Изделия из легированной стали уже через 3-4 секунды начинали коромысло либо притягивать, либо отталкивать с последующим качанием, при этом начальная амплитуда колебаний была в пределах 20-30 градусов. Оцинкованное железо также через несколько секунд вызывало поворот коромысла на 25-30 градусов. Медные изделия качали его в несколько раз медленнее и заметная реакция весов в этом случае начиналась через 30-40 секунд, а поворот коромысла не превышал 5 градусов. Медленно и с задержкой в 20-25 секунд притягивал к себе адгезированный алюминий.

Более крупные предметы вызывали реакцию весов на более дальнем расстоянии, без контакта со стеклом. Достаточно было всего на полминуты поставить на расстоянии 20 см от стекла стальной круг радиусом 17 см, как коромысло отодвигалось на 4-5 градусов, возвращаясь на прежнее место, когда круг убирали.

В последней серии опытов было решено проверить,насколько сильно сказывается ослабляющее действие стекла на реакцию коромысла.Для этого внутрь ящика вдоль его боковой стенки была аккуратно опущена медная пластина размерами 10х15 см, предварительно помещённая рядом с ящиком для устранения разности температур. Расстояние от неё до носа коромысла равнялось 35 см. При кратковременном приоткрывании стекла коромысло всегда немного поворачивается по часовой стрелке, но здесь практически мгновенно нос поехал против часовой стрелки - от пластины, и возникли затухающие колебания с начальной амплитудой около 20 градусов. Напомним,что снаружи та же пластина поворачивала коромысло не более, чем на 5 градусов, да и то с более близкого расстояния.

Заметим,что численные результаты, приведённые здесь, получены были после многих серий опытов и являются для наших конкретных условий вполне достоверными. За полтора месяца работы всего было проведено более ста семидесяти опытов.

Полученные результаты позволяют сделать следующие выводы.

1. Вращательный момент у весов, как уже указывалось, возникает при отсутствии сколько-нибудь заметных диссипативных процессов в контролируемом пространстве (нигде не выделяется энергия), но чётко коррелирует по времени с проведением многочисленных опытов с пробными предметами. Это даёт законные основания утверждать, что причиной возникновения вращательного момента являются некие изменения немагнитного и неэлектрического происхождения, которые необнаружимы традиционными приборами и которые пробные тела и предметы локально производят в окружающем пространстве. Изменения таковы, что в итоге они вызывают поворот коромысла весов.

2. Результаты наших экспериментов позволяют говорить о том, что реально в пространстве существуют проникающие субстанциональные потоки, которые реагируют на изменения, производимые локально пробными предметами; эти потоки могут под влиянием изменений в пространстве и в присутствии описанного выше устройства ВЫДЕЛЯТЬ ЭНЕРГИЮ, вполне достаточную для воздействия на коромысло массой более двухсот грамм. Из ниоткуда возникает момент вращения. Как это может происходить?

Теория Причинной механики Н.А.Козырева утверждает, что изменять момент вращения в системе может неизвестная ранее физическая сущность, названная Козыревым потоком времени.В теории говорится, что этот поток взаимодействует с любой системой [5],[6] и может создавать напряжение в ней и менять её потенциальную и полную энергию. Возможно и обратное: любой процесс,происходящий в Природе, изменяет вокруг себя плотность потока времени и через это свойство оказывает влияние на ход других процессов и состояние окружающего вещества. Так осуществляется взаимосвязь всех процессов в Мире [6],[7] и так время оказывает влияние на свойства вещества. Однако, это не всё.

3. Как показали наши эксперименты, само вещество, тела и предметы тоже оказывают влияние на процессы, в частности, на процессы в датчике наблюдения, который описан здесь. Это влияние осуществляется с помощью того же временного взаимодействия. Тела имеют разную внутреннюю энергию и разную энтропию и потому изменяют параметры того участка пространства, где существуют в данный момент сами. Одним фактом своего присутствия или наоборот, отсутствия они создают в пространстве то, что называется изменчивостью. А изменчивость тождественна самому понятию "время" [8] и неизбежно порождает изменчивость временных потоков. Что и воздействует на процесс в датчике наблюдения.

Таким образом, потоки времени реагируют на "удельную" величину энтропии в пространстве. И если на их пути возникает "колесо" в виде несимметричных крутильных весов, они заставляют его вращаться.

Такое явление может быть названо эффектом "постороннего предмета".

В заключение автор хотел бы отметить, что получение вращательного момента в несимметричных крутильных весах без использования рычагов, приводов, фрикционов, электрических токов и вообще "из ничего" само по себе необычно и относит это явление к разряду перспективных в науке. А периодичность в смене направления вращения весов наводит на радужные мысли о генераторах нового типа, черпающих энергию вращения из кладовых Природы, пока нам неведомых и недоступных…

Литература

1. Н.А.Козырев, Об исследованиях физических свойств времени, 1975.
2. Н.А.Козырев, О возможности экспериментального исследования свойств времени, Time in Science and Philosophy, Prague, 1971, p.111-132.
3. А.Г.Пархомов, На что реагируют крутильные весы, Парапсихология и психофизика, N4(6), 1992, с.54-59.
4. С.П.Михайлов, Дистанционное воздействие человека на крутильные весы, Парапсихология и психофизика, N4, с.51-54.
5. Н.А.Козырев,Избранные труды,Ленинград,1991, с.310.
6. Л.С.Шихобалов, Основы причинной механики Н.А.Козырева
7. М.Л.Арушанов, С.М.Коротаев, Поток времени как физическое явление
8. А.П.Левич, Метаболический и энтропийный подходы в моделировании времени, Гордон, 1, 2003.

Геодим Касьянов - Geodim@yandex.ru


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 27.10.2009, 03:58 | Сообщение # 2
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
I Х годичные научные чтения московского государственного социального университета, Москва, изд. МГСУ, «Союз», 2003, с. 434 – 445
В.Л. ТАТКО
СУБЪЕКТИВНОЕ ВРЕМЯ: ИЛЛЮЗИИ И РЕАЛЬНОСТЬ
(Пролегомены методологии современной психологии)
«Итак, переживаемое время. Каково оно? То, изначально и постоянно присутствующее, которое и является виновником нашего поиска Времени во вселенной. А на самом деле живет внутри нас»

«Что измеряют в психофизическом эксперименте? Независимо от процедуры, будь это оценка интервалов, или что-то другое, психофизика традиционно имеет дело с «наблюдаемым» временем»

«Идеально событийное и секундное время совпадают лишь в технике»

Из лекций по методологии науки

Введение. Пространство-время мозга не совпадают с пространством и временем психического > [1] > . Использование меры физического (астрономического) времени, введенного в обиход в качестве удобного соглашения, вызывает все больше сложностей в нефизических науках [2]. Попытки введения мер «собственного», удобного в какой-либо одной области науки времени (например, «детлаф» в эмбриологии), также встретили определенные сложности и не получили столь широкого распространения, как секундная мера времени. Вместе с тем, даже элементарная рефлексия позволяет обнаружить неравномерность протекания субъективного > [2] > времени, измеренного в физических единицах. Если к этому добавить результаты клинических наблюдений ускорения - замедления ощущений времени при эндогенных психозах, в просоночных состояниях или в искусственно вызванных состояниях измененного сознания [4, 14], то становится понятным, что поиск собственной меры и понятия времени в психологии крайне важны.

Постановка вопроса (проблема субъективного времени). Субъективное время – единственное время, обладающее атрибутом данности и доступное в переживании каждому человеку, независимо от уровня образования и исповедуемых убеждений. Проблема заключается в том, что развитие точных областей знания в рамках позитивистской науки Запада протекало в условиях отказа от субъективного опыта и методов самонаблюдения. Кризисные явления в позитивистской науке, ее принципиальная неспособность к интерпретации ряда психофизиологических феноменов, ставших достоянием обыденного сознания, делает необходимым и оправданным обращение к наблюдению личности (не группы), - с одной стороны и к интроспекции как методу исследования личности – с другой. . Это порождает задачу реабилитации субъективного времени и как личного (практика исихазма) и как общественного феномена. Индивидуализация психологических исследований вместе с тем решает и более общую задачу познания – обращение к личности, гуманизацию науки, и, кроме того, - закрывает возможность подмены функции живого восприятия (см., например, [1]) функциями машинообразного мышления>[3]>, - явления, в значительной степени ответственного за кризис нейронауки на рубеже веков.

Состояние вопроса. Пифагорейский синдром. С физической мерой времени в истории культуры произошло примерно тоже, что с числами и геометрическими фигурами. Будучи выдуманными, изобретенными, они, по прошествии некоторого времени сделались объектами усиленного поиска внутри самого «изобретателя». Последний выступал уже в качестве объекта исследования, если речь шла о психологии и поведенческих науках. Треугольники, прямые, плоскости, углы – всем этим геометрическим оснащением, элементами виртуального мира геометров>[4]>, в течение длительного времени пытались наполнить субъективное пространство.

Джеймс Дж. Гибсон, математик, много лет посвятивший тахистоскопическим исследованиям восприятия, продемонстировал тот факт, что ни люди, ни животные не видят идеальных геометрических фигур, углов и т.д. Объектами зрения, как показал эксперимент, являются поверхности, текстуры, заслоненные края [1]. Вот что пишет Гибсон по этому поводу : «Подавляющее большинство экспериментальных исследований, опубликованных в учебниках и руководствах, касаются фотографического зрения, зрения в условиях фиксации и апертурного зрения, но от них мало пользы. Читателю придется поверить мне на слово в том, что я хорошо знаю все эти исследования, я ведь и сам в свое время внес вклад в эту область. Я также прошу моих читателей иметь в виду, что понятие пространства не имеет ничего общего с восприятием. Геометрическое пространство — это чистая абстракция. Открытое пространство можно мысленно представить себе, но его невозможно увидеть. Признаки глубины имеют отношение только к живописи. Третье визуальное измерение — это неправильное использование идеи Декарта о координатных осях.>[5]> Мне представляется несостоятельной идея о том, что мы не сможем воспринять мир, если у нас до этого не было понятия пространства. Все происходит как раз наоборот: мы не сможем понять, что такое пустое пространство, пока не увидим земли под ногами и неба над головой. Пространство — это миф, привидение, вымысел геометров. Наверное, все это звучит странно, но я призываю читателя принять эту гипотезу. Ибо, если вы согласитесь отказаться от догмы, наиболее кратко сформулированной Кантом, о том, что «восприятия без понятий слепы», вы избавитесь от глубокого заблуждения, выберетесь из настоящего теоретического болота. Это одна из ведущих тем в последующих главах. ...Все эти данные зависят от умения испытуемого зафиксировать глаз, то есть от того, в какой степени он способен уподобить свой глаз фотоаппарату. Это прекрасные данные, занимающие подобающее им место в науке. Эти данные более известны, чем те, которым посвящена эта книга. Их научный статус позволяет ученым, занимающимся сбором этих данных, быть уверенными в том, что физическая и физиологическая оптики составляют единственно возможную основу для зрительного восприятия. Но эти ученые не представляют, к какой путанице приводит такое утверждение. Я попытаюсь показать, что теорию зрительного восприятия лучше строить на другой основе».

Очевидно, что в условиях лабораторного эксперимента и при предъявлении соответствующих фигур, люди, знакомые с понятиями геометрии могут для простоты называть увиденное “плоскость”, “сфера”, “треугольник”, имея в виду упрощение описания и коммуникации. Столь же очевидно, что данное упрощение не дает информации о характеристиках субъективного пространства, И тем меньше оснований для “вдвигания слова внутрь” по выражению Льва Выготского, и замене им реалий психического.

Похоже, что наряду с понятиями числа и внутреннего пространства, понятие субъективного времени также подверглось интериоризации по описанной схеме. Действительно, задачи по измерению или сравнению интервалов, как и любые другие, стандартизированные в психофизике [ 5, 12, 15, 16, 22 ], по сути всегда имели в виду способность испытуемого соотнести интервалы “внешнего” времени с имеющимся у них эталоном. О том, что субъективное время – основа конструкции базовых психических функций - памяти, воображения, мышления, интуиции, фантазии и рефлексии речь не шла. Не менее анекдотичным выглядит многолетний поиск так называемых “биологических часов”, “делителей частоты” и периодических процессов, могущих осуществить функцию отсчета времени в секундах или сводимых к ним мерах. В романтической традиции такие поиски описываются страданиями Пигмалиона, влюбившегося в собственное творение, в психоаналитической традиции речь идет о фроммовской некрофилии>[6]>.

Гипотеза 1. Свойства субъективного времени. В отличие от ньютонового времени, субъективное время локально, его интервалы неравномерны, оно допускает перерывы постепенности своего хода [6-13]. Действительно, основные удобства использования физической меры времени входят в противоречие с реальностью психического. Физическое время (в идеале, по крайней мере) состоит из равных промежутков, т. е. предполагается, что год (месяц, секунда) во времена распада римской империи равен по протяженности году в любое другое время. И будет равен ему независимо от положения наблюдателя во времени. Субъективное время, как показал описанный ниже эксперимент, событийно ориентировано, а значит, свойства его по меньшей мере не всегда совпадают со свойствами физического времени. Недаром последнее еще называют иногда «объективным» временем, отдавая, быть может неосознанно, дань научной парадигме Ньютона –Лейбница, претендовавшей на описание «объективной картины» мира (см. сноску 3) . То есть картины, видимой с позиции Творца>[7]>.

Эксперимент. Глаголы движения. В серии экспериментов мы предлагали испытуемым описать увиденные ими на экране события во время и после демонстрации видеороликов [9]. Предварительно отбирались эпизоды художественных и документальных лент, обязательно содержащие погони, баталии, рукопашные схватки и другие взаимные перемещения и соударения объектов. Испытуемые повторяли опыт изложения увиденного, находясь в разных эмоциональных состояниях и в разное время суток. Глаголы, которыми испытуемые описывали сюжеты показанных роликов, классифицировали по шкале «интенсивности действия», в которой, например, глаголы типа «подскочил» (в значении «приехал») получали максимальное число баллов, а их синонимы типа «приполз» (в том же значении) - наименьшее. В результате анализа участников эксперимента разбивали на группы так, чтобы полученные характеристики интенсивности и частотные характеристики словоупотребления были индивидуальны и устойчивы. То есть в выделенных группах испытуемые отличались по анализируемым признакам сами от себя достоверно меньше, чем друг от друга в повторяющихся пробах.

Оказалось, что восприятие одних и тех же (физически идентичных) сцен у разных людей неодинаково по параметру скорости событий. Иными словами, временной мир индивидуален, и каждый из нас живет в своем, неповторимом мире. Данный вывод был подкреплен наблюдениями того, что и моторные характеристики людей, попавших в разные группы, достоверно различались.

Парадоксы субъективного времени. Продолжим теперь уже апостериорное сопоставление свойств физического и субъективного времени.

В качестве примера изо всех известных психических функций мы выбрали рефлексию. Обращенная к прошлым событиям она дает память. Обращенная к будущим событиям - воображение. Точнее - рефлексия существует на 2 уровнях: в виде анализа и интуиции. Обращенный к прошлым событиям анализ дает реконструкцию событий, обращенный к будущим - прогноз.

В результате работы механизмов психологической защиты, описанных З. Фройдом, реконструкция может не быть точной (в результате явления вытеснения событий, например). Воображение, в свою очередь, обращенное в прошлое, дает ложные воспоминания, а обращенное в будущее - фантазии. Интуиция, в свою очередь может обнаружить в прошлом незамеченные события, возможно и не имевшие важности, но обретающие ее в дальнейшем.

Очевидно, что прошлому, настоящему и будущему в субъективном мире соответствуют несколько координатных полуосей, образующих семейства. Если рефлексия, которую мы рассматриваем в качестве элементарной ступени сознания, направлена на реконструкцию (анализ) прошлого, то возникают несколько вариантов этого прошлого, вполне в согласии с фройдовскими представлении о вытеснении (защитных механизмах вообще, там, где они касаются функций памяти) и с описанными в клинике феноменами конфабуляции. Ясно, что в ньютоновом мире семейства сценариев «прошлого» невозможны. Аналогичная картина возникает при анализе субъектом будущих событий, в форме ли прогноза или интуитивных прозрений, организующих работу воображения. Причем и здесь, в отличие от «объективного мира» реализация одного из сценариев будущего не отменяет других>[8]>. Таким образом, можно сформулировать несколько парадоксов субъективного времени: будущее не является продолжением прошлого; прошлое иначе выглядит из будущего, чем из настоящего; настоящего не существует в том смысле, в каком существуют прошлое и будущее. Очевидно, планируемое будущее - не единственное (даже в прошлом). Хотя бы потому, что кроме рассудочного прогноза есть еще и прогноз эмоциональный. Для экспериментальной науки остается открытым вопрос о том, какой из видов прогноза оказывается ведущим при реализации событий.

А что в области рефлексии будущего? Там – ложные воспоминания, представляющие для индивида реальность не меньшую, чем другая, так называемая, объективная. Она в контексте данного направления исследований – не менее значима, коль скоро областью нашего исследования является мир субъективного. Мало того, из клинической практики известно, что ложные воспоминания могут и не совпадать у одного и того же человека в разные дни и часы. Говорить, поэтому, нужно как минимум о семействе “прошедших событий”.

Таким образом, момент рефлексии - это мгновение, в котором начинается будущее и, следовательно, потенциально (без осознания) оформляется прошлое. Но не обязательно. Можно привести примеры, когда прошлого (либо будущего) не возникает. Из сказанного вытекают еще 2 парадоксальных определения: Фантастика - это когда будущее возникает как воспоминание (что не мешает ему стать прогнозом); История - прошлое, соотнесенное с менее… прошлым.

Свойства субъективного мира: дискретность и локальность. Последняя выступает как невозможность синхронизации существования разных людей на сколько-то длительный срок. О дискретности свидетельствует опыт перемены состояний сознания, как искусственных, так и естественных.

Справедливо будет говорить и о неравномерности хода субъективного времени и его неоднородности. Дело в том, что для результатов восприятия, как показал эксперимент, принципиальное значение имеет период после предъявления информации, в течение которого идет обработка. До некоторого времени можно изменить результат (при том же самом стимуле), после – нет [4]. Возможны, разумеется, и другие интерпретации этого результата, но они приводят к столь громоздким схемам восприятия, что ни привести, ни сформулировать их корректно не представляется возможным.

Можно попытаться объяснить то, каким образом могли бы возникать описанные свойства субъективного мира. Для этой цели мы используем мультипроцессорную метафору (12 ). Если сознание устроено наподобие системы двух взаимоотражающих зеркал (или экранных структур), а основания для такого предположения находят уже на генетическом и морфофункциональном уровнях,>[9]> то в фокусе могут оказываться попеременно содержания то одного, то другого экрана. Тогда, очевидно, возникает наложение временных последовательностей, принадлежащих каждому из экранов, что и приводит к свойствам неравномерности, неоднородности переживания субъективного времени, а также к нарушениям его линейной структуры в виде «перерывов постепенности», обсуждавшимся выше.

Принятию метафоры препятствуют две основные проблемы: призрак юмовского гомункулюса, - с одной стороны [17] , и вопрос о переключателе фокуса сознания, - с другой [18, 19], подвергнутые нами экспериментальному исследованию.

Итак, субъективное время локально, неравномерно, допускает перерывы постепенности. Как это следует понимать?

Мера субъективного времени (об измерении субъективного времени и ориентации в нем). Исследования длительности интервалов времени в условиях частичной сенсорной изоляции показали, что субъективное время протекает неравномерно относительно физического времени. По этой причине для деления субъективного времени на интервалы необходимы маркеры, отличные от применяемых в физике и привычных в обыденности часов, минут, секунд, их производных или сопоставляемых с ними интервалов. Для ориентации в субъективном времени мы предлагаем использовать понятие события.

Определение 1: “событие” в субъективном мире есть момент наступления перерыва постепенности. Например, - падение при монотонном движении. Очевидно, что события могут служить для ориентации в субъективном времени, но не в качестве эталонов для его измерения. Исключительным случаем, вероятно, является субъективное пространство, спроецированное в виртуальную компьютерную реальность. Действенность событий как маркеров можно проследить при анализе описаний протекания субъективного времени во время путешествий, например. Анализ событийного мира обнаруживает глубокую связь с проблемами обыденных моделей поведения, адаптации к линейному миру (окружению), в котором соблюдаются линейные соотношения интенсивности воздействия и реакции на него.

Определение 2: “линейный мир” – пространство опыта, в котором соблюдаются привычные пропорциональные отношения между воздействием (внешним по отношению к субъекту или внутренним, или переживаемым как таковые) и реакцией на него. Очевидно, что в части случаев реакцией субъекта могут быть его рефлексии, тогда речь идет об индивидуальном сознании.

Определение 3: “экологическая темпорология” – новое направление исследований времени в психологии. Названо экологическим, для того, чтобы подчеркнуть связь с экологическим подходом к восприятию, примененному Д. Гибсоном [1] в исследованиях восприятия пространства. Суть подхода заключается в отказе от попыток навязывать объекту исследования абстрактные понятия вместо психических реалий.

Итак, мы живем в линейном мире, но способны адаптироваться и к нелинейному: очередной парадокс. Иначе, как объяснить то, что замечать события линейного мира мы начинаем, как правило, лишь при нарушении его линейности?

Концепция. Время переживаемое и наблюдаемое. Переживаемое время – основной предмет наших исследований. Это данность психической реальности. Наблюдаемое время - то, с чем, например, имеют дело, когда задачу оценки времени (внешнего, отторгаемого по необходимости) ставят перед субъектом. Тривиальный случай - оценка интервалов, который, по нашему мнению, ничего общего с внутренним чувством времени не имеет (см., например, [21, 22]). Во всяком случае, пока не доказано обратное. Сюда же относится приобретший нездоровую популярность пример с обратным ходом времени (воспоминания о сновидении), приведенный проф. П. Флоренским. Во всех случаях задачи наблюдения интервалов – искусственные, т.е. неэкологичные. И поэтому для их решения создаются временные констелляции обрабатывающих структур, говоря языком компьютерной метафоры. Ни сравнивать эти структуры в разных задачах, ни искать единый источник (внутренние часы такого типа), по нашему мнению, нет смысла. Но, к сожалению, именно на них замыкается круг вопросов, которые интересуют экспериментальную психологию в связи с проблемой времени.

Время нейронауки. С позиций представленной концепции нейронауки (нейрофизиология, биофизика мозга, электрофизиология ЦНС, нейроэтология, и т.д.) заняты изучением наблюдаемого времени, можно сказать, что это «простое» физическое время, его разновидность. Для его измерения используют хоть и сложные, а все же хронометры. Нейрофизиология в этом отношении ничем не отличается от физики. Те же приборы, те же постулаты, те же методы исследования. Отличия только в объекте. Удивительно, но пластичность и высочайшая самоорганизация психического позволяет получать результаты, даже если исследователь не видит разницы между психикой и физикой твердого тела (см., напрмер, [23, 24]). Кроме того, психология часто пользуется результатами нейрофизиологических исследований, что особенно заметно в отечественной традиции. Во избежании путаницы рассмотрим проблему чуть подробнее.

Сколь очевидны успехи научной программы Ньютона-Лейбницца в области естественных наук, столь же сомнительна ее состоятельность за указанными пределами. Правда и у физиков появляются нарекания в адрес классической парадигмы. В нейронауке и психологии, вероятно, исследователи просто подошли к границам применимости парадигмы [10, 20]. Заметим, что после кризиса любая новая философия начинает с критики классической концепции причинности (см., например, «О кризисе европейского человечества» Гуссерля). В психологии еще один камень преткновения - наблюдатель. Точнее – внутренний мир наблюдателя..

С резкой критикой “локальных моделей, довлеющих над современным научным мировоззрением” выступил В. Налимов. По его мнению, они исключают из рассмотрения все субъективное и духовное” >[10]>.

Действительно, позитивистская (позитивная ли?) наука постоянно напоминает о необходимости исключения (или минимизации, хотя бы) субъективного в исследовании. Многими в экспериментальной науке, к сожалению, этот тезис воспринимается как безальтернативный. Хуже, когда желаемое принимается за действительное. То, что исключить невозможно, просто игнорируют. Мы имеем в виду наблюдателя. И метод самонаблюдения, в науке именуемый интроспекцией.

Мы исходим из глубокого убеждения в том, что как бы далеко в звезды или глубоко в микромир (или антимир) не заглядывал человек, объект его интереса один - он сам. И инструмент исследования тоже один - он сам (остальное - протезы). К сожалению, именно в качестве протезов выступают самые блестящие абстракции высшей математики и астрофизики в контексте нашего исследования. Ибо в нашем случае субъективное - еще и объект исследования. Возникает триада: цель-объект-метод.

На рис. 2 представлены данные, полученные нами в психофизическом эксперименте с параллельной регистрацией электро-магнитных реакций мозга человека [5] . В терминах излагаемой концепции измерения времени, мы имели дело с наблюдаемым (и измеряемым в миллисекундном диапазоне) временем с одной стороны, и временем протекания собственно психических процессов – с другой. Данные послужили основой для гипотезы о «несоизмеримости» физического и субъективного времени. Ведь получалось, что к моменту начала отсчета нейрофизиологического времени (в точке с отметкой 0 мс) психическая составляющая акта восприятия уже завершалась.

Занятия хронометрией, а также распространение сферы интересов на проблемы сознания привели нас к выводу о том, что время нейронауки кончилось, а точнее, что нейронаука испытывает глубочайший кризис на пороге 3-го тысячелетия. Базовые причины кризиса кроются в понимании причинности, преследующем нас со времен создания физики Ньютоном. Предвидим возможные возражения о том, что такое понимание давно не единственно, как показал, например, Марио Бунге в исследовании причинности>[11]>. Признавая солидность приведенных автором аргументов, отмечу все же, что никто еще не видел приборов, реализующих иное понимание причинности в психологическом эксперименте.

То же требование воспроизводимости, та же невнимательность к индивидуальным чертам феномена. Всеобщее в ущерб отдельному. При обращении к психике это необходимо приводит к катастрофе.

Характерные черты кризиса в том, что метод вступает в противоречие с важными свойствами объекта. Хотим изучать флуктуации, а занимаемся осреднением. Используем неадекватный объекту изучения язык. В результате - неспособны объяснить ряд феноменов, ставших доступными обыденному опыту.
http://elisium-tenej.narod.ru/subjtime.htm


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 27.10.2009, 03:59 | Сообщение # 3
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
Гипотеза 2. Палеопсихология. Сформулированные в настоящей работе представления о субъективном времени не являются сугубо теоретическими. Оказывается, что помимо индивидуальных различий, описанных нами выше в результате экспериментов, можно выделить и типологические различия в переживаниях субъективного времени. Проще всего это сделать, используя широко известные литературные произведения, и тогда станут очевидными различия временных миров Томаса Манна, Марселя Пруста, «Египетской книги мертвых» и Библии.

В культурологии часто говорят о «временной ориентации» различных обществ. В этой связи нам показалось любопытным попытаться выявить направленность во времени представлений древних египтян. Для этого был использован английский перевод «Египетской книги мертвых», опубликованный E.Budge. Схематически результаты сопоставлены с одной из типичных схем временной ориентации психических функций. Приведенный подход освящен традицией “понимающей психологии” Вильгельма Дильтея и принципиально позволяет проводить темпорологические исследования погибших культур и индивидов. Перспективы данной исследовательской программы в том, что она, во-первых, избавляет “естественников” от ряда гибельных иллюзий, в частности, надежды на то, что природа времени может быть понята путем формально-логических построений, во-вторых, она позволяет решать сугубо познавательную задачу - открывает мир субъективного для неведающих, а также предоставляет им доказательства той роли, которую этот мир играет в науках, гордо именующих себя “точными”, а также в процессе творчества его адептов.

Заключение. Используя принятый в естествознании тезис о неразрывности пространства и времени, мы предположили, что субъективное время так же отличается от физического, как субъективное пространство от выдуманного геометрами. Разумеется, человек может научиться видеть геометрический мир, как и многие другие миры. Вопрос в том, является ли это видение естественным, изначальным и адекватным.

Методологическая несостоятельность, вернее, обнаружение границ применимости исследовательской программы Ньютона-Гоббса-Лейбница, стала очевидной не только в физике, но и в нейронауке и психологии. Парадоксально, но именно возросшая благодаря этой программе аппаратурная оснащенность и вычислительная мощь современной науки сделала принципиально невозмозможными ссылки на недостаточную реализованность программы как оправдание ее неуспешности. Исследовательская программа Т. Гоббса – Г. Лейбница в психологии: мышление как вычисление, обобщенная И. Ньютоном в качестве методологии всех натурфилософских наук, привела к кризису и нейронауку. Основные черты кризиса – узкое понимание детерминизма, примитивное отношение к категории “случайности” (и, как следствие, погоня за мифическим “лежащим в основе механизмом”, - орудием бесконечной редукции к “простому”), вынесение за скобки “времени” (как феномена и как категории). Следствия кризиса – разрушение универсального языка науки. Важнейшим симптомом кризиса является упорное игнорирование наукой феноменов, которыми легко оперирует обыденное сознание и которые в официальной науке стыдливо именуются “необычными проявлениями психики” и, по сути, табуированы в исследованиях и публикациях.

Использование собственного определения и меры времени в любых науках, кроме психологии, привело бы к утрате единства научной картины мира. Практика применения несекундных единиц измерения времени параллельно с секундной (в эмбриологии, например) показала, что взаимный переход от одной шкалы к другой – рутинная операция. Несекундная шкала обеспечивает некоторые удобства внутри узкой исследовательской области, но имеет ряд ограничений за ее пределами. По этой причине авторы и используют обратный переход за пределами собственной науки. Принципиально иначе обстоит дело с субъективным временем, возможно, по природе своей, несоизмеримым с физическим временем [20-24]. Только несоизмеримость, по нашему мнению, и дает необходимые и достаточные основания для введения в психологии несекундных шкал и диктует необходимость новых определений понятия времени.
http://elisium-tenej.narod.ru/subjtime.htm


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
ШаманычДата: Вторник, 27.10.2009, 04:00 | Сообщение # 4
Нагваль нах
Группа: Администраторы
Сообщений: 1986
Статус: Offline
ЛИТЕРАТУРА

1. Гибсон Дж. Экологический подход к зрительному восприятию. М.:, Прогресс, 1988. – 464 с.

2. Конструкции времени в естествознании: на пути к пониманию феномена времени. Часть 1. Междисциплинарное исследование. М.:, Изд-во МГУ, 1996. – 304 с.

3. Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант.: Пер с англ. – М,: Издательская группа «Прогресс», 1994 – 272с.

4. Спивак Д.Л. Лингвистика измененных состояний сознания. Л.,: Наука, 1986.- 92 с.

5. Татко В.Л. Хронометрия процессов переработки информации человеком. АН СССР, М., 1989, серия «Итоги науки и техники», том 35, «Проблемы современной психофизиологии»–144с.

6.Tatko, V., Prigogine-like model in perception theory: cyclic stage in human visual processing // Perception, 1988, v.17, n.3, p.399.

7. Tatko, V., Cyclicity in human brain stages assessment of brightness // Proceeding of the XXXI International Congress of Physiological Sciences, 1989, P 35O9, p.314.

8. Tatko, V., Subjective time flow: discrete or persistent // Proceeding of 5th International Congress of Psychophysiology (IOP), Hungary, 1990.

9. Tatko, V., The subjective time processing: linguistic approach // Abstract book of European Neuroscience Association (ENA) Annual Meeting, Munich, 1992

10. Tatko, V., The Newtonian causality crisis in psychophysiology// Abstract book of 6-th International Congress of Psychophysiology (IOP), Berlin, 1992

11. Tatko, V., Riazanova, M., Ecological temporology: Subjective (local) time instead of neurophysiological (physical) time // Consciousness Research Abstracts: Toward a Science of Consciousness, 2000, Imprint Academic, 2000, pp. 124-125. (see also in http: // www. maurer. demon. co. uk /T2000/03-17.html"

12. Татко В.Л. Экспериментальное исследование фоновых потоков сознания: экологический подход. «Социальная работа: теория и практика» М., Изд-во МГСУ (под ред. В.И. Жукова, М.В. Фирсова, В.М. Васильчикова), 2002, с. 244 – 254.

13. Tatko, V., Decision making after the human motor response //Proceedings of the 3-rd International Congress of Neuroethology, Montreal, 1992 , N 228

14. Spiritual emergency. When personal transformation becomes a crisis ( edited by S. Grof & Ch. Grof),

Jeremy P. Tarcher, Inc., Los Angeles, 1989

15. Фресс П., Пиаже Ж. Экспериментальная психология. Выпуск III. М.,:«Прогресс», 1979. – 200с.

16. Экспериментальная психология (ред. С.С. Стивенс), М.,: изд. Иностранной литературы, 1969. – 687 с.

17. Tatko, V., Consciousness as the object of psychophysiology measurement (Does Hume's homunculus really exist?) // Proceedings of 13th ENA & EBBS Annual Meeting, 1990

18. Tatko, V., Oscillatory pattern of double meaning paradigm decisions // IBRO annual meeting, 1996

19. Tatko, V., Consciousness self-transitions during the perception of ambiguous figures: the infinitive cycles of decision // Pavlovian Society (USA) Baltimore meeting, 1997

20. Poppel, E., Mindworks. Time and conscious experience, Boston, San Diego, New York, Harcourt Brace Jovanovich, Publishers, 1988.- 211 P

21. Rubia, K., Schuri U., Cramon D.Y., Poeppel E., Time estimation as a neural network property: a lesion study, Neuroreport, vol.8, #5, 1997, p.1273-1276

22. Glicksohn, J., Ron-Anvi, R., The relationship between preference for temporal conceptions and time estimation, The European jornal of cognitive psychology, vol.9, #1, 1997, p.1-15

23. Freeman W., Perception of time and causation through the kinesthesia of intentional action, Cognitive Processing (International quarterly of connitive science), vol.1, 2000, p.5-21

24. Vitiello, G., The arrow of time and consciousness, Cognitive Processing (International quarterly of cognitive science), vol.1, 2000, p.71-79
>
>

>[1]> Можно выдвинуть более сильное утверждение и говорить о «несоизмеримости» пространства-времени мозга и психики, однако такое утверждение накладывает серьезные ограничения на возможность решения «психофизиологической проблемы».

>[2]> Мы говорим о времени, переживаемом индивидом, независимо от того, осознаваемо это переживание или нет.

>[3]> см., например, Х. Дрейфус, «Чего не могут вычислительные машины», Прогресс, М., 1978. – 336с.

>[4]> В некоторых частных случаях геометрические абстракции могут, вероятно, стать привычными формами образного мышления. В этих случаях, не следует, однако, забывать, что речь идет о своеобразной профессиональной деформации во-первых. Во-вторых, открыт вопрос о соотнесении понятий субъективного пространства и образов оперирования.

>[5]> Подчеркивание – мое. В.Т.

>[6]> Довольно часто для доказательства существования «биологических часов» у человека приводятся данные о способности отдельных индивидов просыпаться точно в условленный заранее час или правильно оценивать интервалы времени, проведенного в изоляции или без часов. Углубленное исследование феномена, однако, показало, что данная способность непостоянна, пропадает и появляется вновь даже у тех, кто успешно прошел первичный тест [5, 21, 22]. Эти данные позволяют выдвинуть гипотезу о том, что для демонстрации описанных способностей достаточно «эмулировать», говоря языком компьютерной метафоры, часовой процессор, не имея его вовсе на «аппаратном» уровне.

>[7]> Исследования проблем искусственного интеллекта в последнее время дают нам основания предположить, что ведущий архетип технического развития - Демиург. Этот архетип обладает свойствами аттрактора, позволяющего различать гуманистические и технократические слои в науке.

>[8]> В первую очередь мы имеем в виду данные экспериментов по циклам принятия решений у так называемых «застревающих» и “педантических” личностей [13]

>[9]> Абдусаматов Р.М., Беркенблит М.Б., Фельдман А.Г., Чернавский А.В. “Моторика и интеллект”//Интеллектуальные процессы и их моделирование, М.: Наука, 1987, стр.5 – 38.

>[10]> см. В.В.Налимов, Спонтанность сознания (вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности), М., «Прометей», 1989. – 287с., стр.18

>[11]> Бунге, М., «Причинность (место принципа причинности в современной науке)», М., изд. «Инолит.», 1962. – 511с.
http://elisium-tenej.narod.ru/subjtime.htm


Нас забудут не раньше чем в среду к утру)
 
Форум » Общий раздел » Время » не много о времени (не много о времени)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Рейтинг@Mail.ru